Почему Крым - не Косово и почему это имеет значение
В то время как Россия готовится присоединить Крым после результатов референдума 16 марта, есть одно важное отличие, на которое стоит обратить внимание: случай Крыма разительно отличается от Косово и международно-правовые основания для выхода Косово из Сербии не могут оправдать текущих действий по отделению. Ангела Меркель назвала сравнение двух случаев “постыдным”. Мы согласны с ее мнением и полагаем, что речь идет о намного большем, чем прекращение российской агрессии в регионе.
Для того, чтобы оправдать действия России в Крыму, российские дипломаты процитировали консультативное заключение Международного Суда ООН в 2010 года о законности декларации независимости Косово. Стоит заметить, что в то время Россия активно критиковала решение суда. Подобное сравнение является глубоко ошибочным и нечестным. К сожалению, его можно понять, учитывая шаткую аргументацию выдвинутую Судом.
Основания для отделения
Цель нашей статьи – представить возражения против сравнения, использованного Россией, и более полно осветить международно-правовые правила отделения с тем, чтобы продемонстрировать, почему это сравнение совершенно безосновательно. Сначала нужно внести ясность в принципы международного права, регулирующие сецессию – аспекты, которые, на наш взгляд, отсутствовали в заключении по Косово. Это позволит определить, является ли разделение государства подходящим и оправданным решением политического конфликта и согласно каким условиям подобные группы, стремящиеся к отделению от государства, могут получить стать легитимными по правилам международного права.
Для начала, следует знать несколько базовых юридических принципов:
1) Международное право не поддерживает тех, кто пытается доказать право Крыма на отделение через референдум. Международное право традиционно признавало право на отделение только как выражение права на самоопределение в тех ситуациях, где данное право ущемлялось колониальными или оккупационными властями. Кроме как в таких ситуациях, ссылки на самоопредеение редко пользуются поддержкой, а международное право не признает права на отделение. Более того, попытки одностороннего отделения не допускаются основополагающим принципом международного права в соответствии с Уставом ООН: принципом территориальной целостности суверенных государств.
2) Поэтому, прежд всего, любые инициативы касательно отделения должны регулироваться государственным конституционным правом.Ни одна конституция не гарантирует право одностороннего отделения. Одним из самых известных случаев был вопрос рассматриваемый Верховным Судом Канады в 1988 из-за решения об одностороннем отделении провинции Квебек. Верховный Суд отказал в этом праве согласно конституционному праву Канады и международному праву. Суд также отметил, что “внутреннее самоопределение” региона осуществляется путем свободного политического, экономического, социального и культурного развития в рамках существующего государства. Суд также принял решение, что в случае поддержки отделения Квебека на референдуме, канадские органы власти должны будут сотрудничать с властями провинции для того, чтобы найти политическое решение. Здесь идет акцент на определении легитимности аспекта одностороннего отделения, то есть права одной части суверенного государства решать о выходе из состава метрополии. Метрополия должна быть частью решения, которая, в конечном счете, определяет, состоится ли отделение или нет. Другими словами, отделение не является решением исключительно отделяющейся стороны. Отделение попросту ненужно до тех пор пока политическое решение может быть найдено в рамках федеральной структуры. Если поиск подобного решения закончился неудачей, то отделение становится неизбежным.
3) На международной арене, вопрос отделения является вопросом политического признания государств другими государствами. Если отделяющееся государство получает достаточно международного признания своего статуса, то оно получает необходимую легитимность и де факто независимую государственность.
Косово и Крым
Теперь давайте посмотрим на пример Косово. Нам нужно обратить внимание на следующее:
1) Косово не стремилось к независимости независимости на основании пост-югославской или сербской конституции, да и вообще какой-либо национальной конституции. После интервенции сил НАТО и миссии ООН, резолюция Совета Безопасности ООН 1244 урегулировала юридическое положение государства. В резолюции 1244 звучал отказ занять позицию по окончательному статусу Косово, оставляя спор будущим решениям Совбеза ООН; резолюция также не препятствовала или предотвращала декларацию независимости. Действительно, декларация независимости Косово была публичным подтверждением политического факта – Косово было признано могущественными государствами в число которых входило 9 членов Совбеза ООН из 15.
2) В то время как Косово явно добивалось независимости за пределами критериев колониального правления или иностранной оккупации, исторические события ясно указывают на то, что отношения Сербии и Косово, по сути, не отличались от данных контекстов. Фактически, Совет Безопасности ООН и Международный Уголовный Трибунал по бывшей Югославии, как и многие другие, признали инциденты массовых нарушений прав человека, военных преступлений, преступлений против человечности и этнические чистки в Косово. Способности Косово использовать “внутреннее самоопределение” в пределах Сербии были ограничены настолько, что это стало практически невозможным.
Крым решительным образом отличается от Косово по следующим причинам:
1) Конституция Украины по-прежнему действует в Крыму несмотря на революционные времена и смену власти. К тому же сама конституция Автономной Республики Крым признает конституцию Украины как вышестоящую. В то время как международное право может сохранять молчание на счет референдума в пользу независимости, у украинское законодательства есть четкая позиция по данному поводу. В конституции Украины четко прописано, что Крым является “неотъемлемой составной частью Украины”, который решает все возникающие вопросы в пределах своих полномочий [в пределах конституции Украины].
2) В Крыму нет никаких сравнимых и подтвержденных грубых нарушений прав человека. Факты говорят о том, что нет тех притеснений, которые бы заставили Крым отделиться для защиты своего населения, а само крымское “внутреннее самоопределение” не находилось под угрозой. В конце концов, само существование крымского парламента способного организовать недавний референдум подрывает утверждение, что крымчанам было отказано в самоопределении.
Исходя из всех этих причин можно заключить, что отделение Крыма нарушает территориальную целостность Украины как одну из основополагающих норм международного права. Действия Крыма являются незаконными как согласно конституционному, так и согласно международному праву и поддержка этих действий Россией является необоснованной.
Тем не менее, примеры Косово и Крыма продолжают смешивать с оппортунизмом, который подрывает доверие к международному законодательству. Для того, чтобы увидеть почему, давайте вернемся к консультативному заключению Международного Суда ООН по декларации о независимости Косово.
Международный Суд ООН и принцип “Лотуса”
Международный Суд ООН признал декларацию о независимости Косово таковой, которая «соответствует» международному праву только потому что это не противоречило никаким нормам международного права. Как мы уже упоминали выше, Суд не принял никакого четкого решения по поводу отделения – он отказал адресовать вопрос эффекта декларации о независимости на самой независимости Косово. Вместо этого Суд решил последовать старому принципу “Лотуса”, который постановил, что в международном праве все что не запрещено является разрешенным. В этом случае, заключение дает ясный урок крымскому референдуму – международное право не запрещает референдум до тех пор пока сам референдум не имеет влияния на отделение Крыма от Украины. Сказать, что это заключение поддерживает более широкое значение значит неправильно его понять, однако возможность такого смешения остается. Мы можем упрекнуть Международный Суд в отказе развивать данный аспект права.
Мы считаем это ошибкой. Международный Суд не исследовал никаких принципов, соответственно с которыми можно было бы изучать юридические требования к отделению. Таким образом, Суд по сути дал возможность государствам вроде России поддерживать незаконные отделения, которые бы соответствовали отдельным политическим интересам, одновременно заявляя о своем уважении международного права. Одной из причин почему сегодняшние нормы могут быть использованы для незаконных авантюр как сегодняшняя случается потому что у международного права нет четкого механизма когда представители одного меньшинства, будь оно политическим, этническим или гражданским, становятся жертвами притеснений и серьезных нарушений основополагающих прав человека внутри государства. Международный Суд мог предложить варианты выходы в своей экспертной оценке, однако отказался сделать это. В контексте международных прав человека, это значит, что не существует средств для помощи притесняемым людям где какой-либо международно-правовой инструмент прямо не предоставляет такого права.
Вместо этого, Международный Суд мог (и, по нашему мнение, должен был) принять решение о котором просил судья Кансадо Триндади в своем отдельном мнении: полное использование права на самоопределение. Он попросил Суд признать, по сути, новую эффективную концепцию международного права – право на правозащитное отделение, которое бы смогло заполнить проблемы и исправить недочеты и помочь поддержать права народов, которые стали жертвами тяжелых и систематических нарушений прав человека. Ясный, четко изложенный принцип очертил границы права на самоопределение, способствуя его осуществлению группами, которые наделены им на сегодняшний день, но в то же время разграничивая их с группами, которых международное право этим правом не наделяет – и исключая возможность политических инсинуаций сродни тем, которые мы ныне наблюдаем
Как писал Кансадо Триндади в своем трогательном, практически поэтическом, заключении, в духе “гуманистического прочтения международного законодательства” заслуживающего нашей общей солидарности:
“Государства превращенные в машины для репрессий и уничтожения прекращают быть государствами в глазах репрессивного населения. Брошенные в беззаконии, эти жертвы пытаются найти защиту в международном праве, законах государств и, в наше время, в законодательстве Объединенных Наций. Смею иметь надежду, что выводом данного консультативного заключения Международного Суда ООН закроет главу еще одного долгого эпизода безвременной саги человечества в поисках освобождения от тирании и систематического угнетения.”
Что теперь?
Принципиальный вопрос должен быть – является ли Украина подобным государством? Превратилась ли революционная Украина в подобную “машину репрессий и разрушения”? Ответ достаточно прост – нет. Нужно признать, что продолжаются массовые протесты и случаи провокаций и насилия. Наш анализ не ставит за цель преуменьшить серьезность этих событий. Но мы должны видеть различие: сумма всех этих событий по отношению к Крыму не доходит до уровня систематических и тяжелых нарушений основных прав человека. Если они произойдут в будущем, мы должны будем поменять наш анализ. Однако, на сегодняшний день, у интервенции Путина и действий властей Крыма направленных на одностороннее отделение нет законных и (хочется сказать) моральных оснований. Что необходимо сегодня больше всего – это ответственная политическая дискуссия о будущем народа, который стал участником одних из самых ужасных событий в истории человечества. Эта дискуссия, в первую очередь, должна быть проведена украинцами о себе и для себя и наша задача помочь пройти такой дискуссии, независимо от того каким будет результат.
Авторы: Пол Линден-Ретек и Эван Брюэр
Авторы статьи – работники юридического отдела Международного Гражданского Офиса / Офис специального представителя ЕС в Косово летом 2010 года когда было объявлено экспертное мнение Международного Суда касательно декларации независимости Косово.
Оригинал: openDemocracy
