Коли корейці перехочуть об'єднуватися
Раз в год Институт проблем мира и объединения при Сеульском государственном университете проводит подробный социологический опрос, в ходе которого специалисты выясняют, что думают жители Южной Кореи о КНДР и об отношениях двух корейских государств. Первый такой опрос появился в 2007 году, последний – в конце сентября этого года. Помимо всего прочего, опросы эти показывают одну четкую тенденцию: с каждым годом жители Юга все меньше и меньше хотят объединяться с Севером.
Конечно, и в Северной, и в Южной Корее тема объединения – ключевая в политической риторике на протяжении последних 60 лет. В своей верности объединению в Сеуле клянутся все – и правые, и левые. В Пхеньяне об объединении также говорят много и громко. Обвинить соперника в недостаточном объединительном рвении – стандартный прием южнокорейской политической борьбы.
До поры до времени эта риторика, в общем, отражала если не истинное положение вещей (объединение перестало быть вопросом практической политики к началу 70-х годов), то по крайней мере субъективное отношение корейцев к проблеме. Все корейцы соглашались с тем, что раскол был навязан Корее коварными внешними силами, и что страну следует объединить при первой возможности. Все верили, что объединенная Корея в кратчайшие сроки достигнет небывалых успехов и станет чуть ли не великой державой. В обеих частях Кореи десятилетиями объявляли раскол страны причиной самых разнообразных социальных и экономических проблем.
ЧИТАЙТЕ ТАКОЖ: Кореянкам дозволили вдягати штани та навіть сережки
В общем, на протяжении многих лет объединение играло в корейском мировосприятии примерно такую же роль, какую второе пришествие играет в мировосприятии христианском: некое великое и радостное событие, которое едва ли произойдет в обозримом будущем, но рано или поздно все-таки случится и немедленно сделает всех счастливыми. И не желать его – грех.
Но в последние годы ситуация стала меняться. Упомянутый выше опрос лишний раз свидетельствует о происходящих переменах, которые, в общем, очевидны любому, кто живет в Сеуле. В ходе опроса в 2008 году 63,8% опрошенных сказали, что считают объединение страны "необходимым". Четыре года спустя, в 2012 году такого мнения придерживались лишь 53,7% опрошенных.
Показательно, что за 2008–2012 годы количество 20-летних, которые считают, что объединение необходимо, сократилось еще заметнее: с 53,4% до 40,8%. Чем моложе житель Южной Кореи, тем меньше у него желания объединяться с Севером. По данным опросов последних лет, 20-летние – это единственная возрастная группа, в которой сторонники объединения находятся в меньшинстве. А наибольший энтузиазм по поводу объединения проявляют 60-летние.
ЧИТАЙТЕ ТАКОЖ: Рідкісна можливість заглянути в північнокорейську душу
В чем причина этих перемен, которые начались в середине 90-х и которые очень расстраивают многих корейцев старшего и среднего возраста? Одним из факторов стал печальный опыт объединения Германии, который оказал на Корею немалое влияние. А ведь Германия при объединении находилась в куда более благоприятной стартовой позиции, чем Корея сейчас. Разрыв в уровне дохода на душу населения был там двукратным, а не 15-кратным, как в Корее, а население Восточной Германии составляло примерно четверть от населения Германии западной – в Корее население на Севере всего в два раза меньше, чем на Юге.
Тем не менее объединение Германий привело к серьезным экономическим проблемам. Наблюдая за немецкими трудностями, южнокорейцы запоздало осознали: объединение, может, со временем и сделает Корею великой державой, но для начала за него придется немало заплатить.
В последнее десятилетие появилось много исследований, авторы которых пытались оценить сумму, в которую обойдется подтягивание Северной Кореи до южнокорейского уровня. Учитывая гадательный характер мероприятия, не удивительно, что оценки варьируют в весьма широких пределах: от $200 млрд до $5 трлн. Большинство оценок тяготеет к цифре в $1,5 – $2 трлн. Для сравнения ВНП Южной Кореи составляет около $1 трлн. Понятно, что почти всю эту сумму придется изыскать в кошельках южнокорейских налогоплательщиков.
ЧИТАЙТЕ ТАКОЖ: Північна Корея проголосила себе ядерною державою
А вот открывать кошельки налогоплательщики не хотят. С момента раздела прошло почти шесть десятилетий, и чувство единой исторической судьбы – основа любого национального самосознания – во многом притупилось. Конечно, и на Севере, и на Юге до сих пор много говорят о проблеме разделенных семей, но надо понимать, что всем тем корейцам, для кого родственники в другой части Кореи – реальные люди, а не пожелтевшие фотографии в семейных альбомах, сейчас уже далеко за семьдесят. Еще лет десять – и эта ниточка порвется окончательно.
Сейчас жителей Севера и Юг мало что объединяет. События, происходящие на Севере, на Юг не оказывают особого влияния. Когда в 1996–99 годах сотни тысяч жителей КНДР умерли от голода, эта экономическая и человеческая катастрофа никак не сказалась на жизни Юга. Случившийся примерно тогда же кризис на тайском рынке недвижимости доставил жителям Южной Кореи гораздо больше неприятностей.
Нынешний молодой сеулец куда лучше знает и понимает жизнь Франции, США и того же Таиланда, чем жизнь соседней страны, население которой говорит на том же языке, что и он. Это незнание во многом носит добровольный характер: жители Юга на редкость мало интересуются Севером. Они знают, что Север ведет странное и бедное существование, – и этого знания им, в общем, достаточно.
ЧИТАЙТЕ ТАКОЖ: США закликають Північну Корею змінити курс
Старшие поколения искренне стремились к объединению. Немалую роль играл здесь, конечно, и этнический национализм, который обязательно входит в любой южнокорейский политико-идеологического набора. Но не следует сбрасывать со счетов и реально ощущавшееся старшими поколениями единство судьбы Севера и Юга. У молодых, несмотря на активные усилия националистических идеологов как правого, так и левого толка, такого ощущения остается все меньше.
В глубине души они не понимают, почему им следует идти на серьезные жертвы ради странных соседей. Они – первое поколение корейцев, для которых жизнь развитой и благополучной страны первого мира – это единственная жизнь, которую они знают. И они совсем не хотят отказываться от поездок в Таиланд, новых машин, дорогих хобби и прочих мелких житейских радостей ради неведомо кого.
Правда, рождаемость в Южной Корее низкая, а продолжительность жизни, наоборот, высокая, так что в политике задают тон представители старшего поколения. Поэтому те сомнения, которые испытывает молодежь по поводу объединения, проявляются в основном в опросах и частных разговорах за чаркой сочжу, а не становятся фактом общественной жизни. Для корейского политика по-прежнему является профессиональным самоубийством заявить о том, что объединение страны не так уж и необходимо.
ЧИТАЙТЕ ТАКОЖ: Хто хороший, хто поганий. Погляд з Північної Кореї
Хотя уже сейчас сеульский политик вполне может сказать, что такую важную задачу, как объединение страны, не следует решать слишком поспешно, что для объединения нужна длительная подготовка. Это позволяет описывать любое взаимодействие с Севером как "очередной шаг на пути к объединению страны", хотя в действительности большинство этих "шагов" преследует противоположную цель: нормализацию сосуществования двух Корей как двух суверенных государств.
Впрочем, ничего не остается постоянным. Через одно-два десятилетия нынешние противники объединения составят куда более заметную часть общества. И, скорее всего, они отбросят нынешние табу, сказав, что они думают, напрямую. Это не значит, конечно, что их точка зрения определит судьбу страны, – наоборот, объединение представляется весьма вероятным исходом противостояния двух Корей. Но серьезного влияния на принятие решений в Сеуле нынешние изменения на Севере не могут не оказать.
Оригінал: Slon.ru
