Делать что-то результат - это самое главное в жизни
В 1994 году под Новый год я демобилизовался. Служил срочную службу в Крыму. Кажется, что война должна была начаться еще тогда. По людям уже было заметно. Я тогда не понимал, что происходит, но сейчас, анализируя, вспоминаю, которые там были разговоры и о чем. Меня удивило, что там не ощущалось присутствия Украины вообще. Это был период распада Советского Союза. Я служил уже в украинской армии, но еще с россиянами. Хорошо, что война тогда не началась. Одно дело оказаться на ней в 40 лет, другая - в 18.
После армии вернулся домой и занимался чем угодно, чтобы что-то делать. Времена были сложные. Работал и грузчиком, и на строительстве ... Потом у меня родился ребенок, а это совсем другое дело - ты сам себе уже не принадлежишь.
Знакомая предложила работу в мебельной фирме, которая только начинала развиваться. Все комплектующие и мебель завозились из Канады, Польши, а у нас резалось и складывалось. Был период, когда работы было очень много. Я прошел испытательный срок - три месяца. Учился у разных мастеров. У одного научился, как все сделать правильно. В другой - получать результат в любой ситуации. Вообще, работы-то результат - это самое главное в жизни. Еще у одного научился общаться с людьми. Понял, что с заказчиками важно оставаться в хороших отношениях. Тогда они будут рекомендовать тебя другим. Но ни в коем случае не стоит с клиентами находиться в панибратских отношениях. Потому что здесь вы вместе отдыхаете, а тут новый заказ, где придется решать финансовые вопросы.
Три месяца я был и помощником мастера, и производил мебель. Потом мне сказали: "Или становись мастером и бери на себя ответственность за весь процесс, или увольняйся".
Я еще подтянул к работе своего знакомого и начался совсем другой рабочий процесс. Несколько лет мы учились по-новому работать. Ошибались, платили за это свои деньги ... Ближе к двухтысячных мы расширились, пригласили работать с нами знакомых. На сегодняшний день уже давно не работаем вместе, но каждый остался в этом бизнесе.
Важный урок я вынес по работе с друзьями. Вне работы, конечно, вы отдыхаете вместе, но на работе, если кто-то отвечает и управляет всем процессом, он должен получать больше заработок. А вообще, желательно, чтобы на работе друзей не было. Очень важно, чтобы в финансовых вопросах все было прозрачно. А если твои люди начинают на то обижаться, - об этом нужно говорить.
В 2010 году, когда люди поняли, что учиться уже нечему, стоит расходиться и работать отдельно, я понял, что могу работать сам на себя. К 2015 году работал совсем один - брал заказ и сам его обрабатывал. Есть определенные стандарты, которые я уточнял с клиентами, советовал что-то лучше, прислушивался к их нуждам и требованиям к мебели. Предлагал ехать со мной, чтобы выбрать материал. Или, опираясь на собственный опыт, подбирал материалы. После этого клиент платил аванс и я определял сроки. Приезжали, устанавливали, получал остальные оплаты и все. К тому времени в Киеве появилась куча фирм, которые торговали комплектующими. Я имел украинские, австрийские и еще какие-то материалы. Делал все, кроме мягкой мебели - шкафы, кухни, прихожие, детские, медицинская мебель. Так было до войны.
Ошибка Украины в том, что мы не могли поверить, что
Россия такое поступит с нами
Когда начался 2014 год, сначала я думал, что все будет так, как в 2004 году. Для себя давно решил, что существую отдельно, а власть отдельно. Только, чтобы она не переходила границу. В 2014 власть эту границу перешла. Гайки так закрутились, что меня перемкнуло. Начался Крым. Я там служил, знал там люди. На нашем полуострове жили переселенцы, старые военные, специальные люди, которые корнями были в России. Когда нагло начали отжимать Крым, я думал: "Там же наши военные, оружие, почему не стреляют". Видимо, сработал наш советский менталитет. Я бы тоже, наверное, не стрелял. Ошибка нашего государства в том, что мы не могли поверить, что Россия такое сделает. Всю жизнь мы с россиянами якобы брать. А тут непонятно, что происходит. Те разведданные, которые были, никто не воспринимал всерьез, или же их скрывали. Надо давать больше полномочий крымским татарам, забирать их из депортации, убирать оттуда русские школы, внедрять украинскую культуру и развивать полуостров в пределах нашего государства. Для этого нужна была политическая воля.
На войне самое сложное - неизвестность. Есть такое понятие как страх, но его объяснить сложно. Вот, ты боишься крыс, это понятно, а есть страх неизвестности
Когда это все началось, я пошел в военкомат. Моя специальность - радиотелеграфист на корабле. Там записали мои данные. На душе стало немного легче. Дома начал решать свои дела. Думал о том, что пойду на войну и оставлю жену, которая не работает, и 4-летнего мальчика. Впоследствии жена устроилась на хорошую работу и я понял, что они смогут прожить. Прошло лето, декабрь 2014 года, январь 2015 - все горячие события. В военкомате попросил дать повестку, чтобы было что показать дома. Жене сказал, если не пойду в армию, меня посадят. Но она на самом деле видела мое состояние, ей ничего не нужно было объяснять. Повестка пришла на третью волну. Написали, что 19 февраля должен был прибыть с вещами, потом позвонили и перенесли на 12 февраля. А у жены 11 февраля День рождения - такой вот "подарок" вышел.
Фото: из личного архива Олега Сластьонова
Закрыл все рабочие моменты, ребятам сказал, что пришла повестка, клиентам объяснил, что меня не будет, и уехал.
А дальше была "учебка" и полигон в Киеве. На "учебке" было холодно, мокро, сыро. У меня рюкзак поцвив, пока мы оттуда уехали. Но, хорошо, что это все г ** но было сначала, потом легче было. Ребята из третьей волны говорили, что в Ровно у них было еще жестче. Их перед Иловайск туда собрали ...
Вечером я сидел под дождем с оружием на БТРе, а утром был на вокзале в Киеве
В начале марта мы оказались у Счастье в Луганской области. Военная классика - тебя куда-то везут ночью в Кунз, затем вивантажуешся, "фонарики не включать, телефоны не включать, автоматы с собой даже в туалет", все нервные, спать - на полу ... Нашими учителями были обычные ребята из третьей волны, прошли Иловайск. Они нам рассказывали где что, как с кем говорить, что с собой всегда надо носить гранату...
К лету меня перевели в комендантский взвод. А потом мы переехали в Авдеевку. Очень запомнилось, как однажды утром сидел на БТРе, под дождем и солнцем, ехали в Северодонецк ... А вечером я стоял на вокзале Лисичанска и ехал домой. На следующее утро вышел из поезда в Киеве. Представляешь эмоциональный перепад - утром ты в чем пришлось, мокрый на БТРе, увешанный оружием и БК, а через сутки уже в Киеве, - зайчик такой, дома.
Фото: из личного архива Олега Сластьонова
С комендантского взвода я перешел в разведку. Это другая работа, интереснее. С июля по декабрь 2015 году мы были в Авдеевке. "Весело" было в Новгородском. У нас в один день было одиннадцать трёхсотых. В Верхнеторецком все время было такое впечатление, что тебя кто-то смотрит. Это село, то наше, не наше. Там остановка, за ней окопы и уже не наша территория. Но с сентября в Авдеевке стало так грустно, не знали чем заняться.
Впоследствии началось самое сложное - полигон. Война - это фигня, а вот полигон... В феврале прошел год, как меня призвали. И была неизвестность - поедем снова на войну или нет, как будет дальше. На учениях была полная ж * па. Учения были грандиозные - танки, то стреляет, мы сопровождаем на БТРе колонны. А это Николаевская область, чернозем, прошел дождик и все - мы никуда не едем, все буксуют, БТР не светит, темно. Механик ничего не видит, я подсказывал, но в нескольких метрах не заметил танк. Потом у нас закончилась солярка. Я рассердился и до самого отъезда не ходил на учебу. И тогда почувствовал, что там можно действительно сойти с ума. Я не пью и не курю ничего, домой поехать не могу, потому что не уволен, на войну поехать не могу, потому что никто не едет... Но таки поехали. Долго думали - куда. Оказалось - в Зайцево.
Фото: из личного архива Олега Сластьонова
Мы поехали на позиции днем, чтобы все узнать. А нам говорят: "Пацаны, сядьте то кучкой, потому что напротив дома простреливаются". Там так было: дом, улица, переходишь через улицу, дом, позиция - через огород сепары. Никуда ходить не надо. Я выходил на улицу, залезал на погреб и видел все, что делается. У нас была задача - помочь пехоте и полностью уничтожить улицу с сепарськимы позиции, или захватить их. Но мы поняли, что даже если мы их выбьем оттуда, не было бы просто, это получится наскоком - всех убил, или вас убили, а смысла никакого.
Была такая ситуация - сидели на позициях, начался обстрел, и вдруг по рации команда прекратить огонь, потому что с той стороны шла женщина с велосипедом и ребенком. Прекратили огонь и мы, и сепары. Она перешла из той территории на нашу. Сразу команда: "Огонь!" ...
У меня начался новый виток жизни, с новыми взглядами, осознанием как должен расти сын, государство
Уже в конце марта, когда ждал поезд в Константиновке на дембель, мне позвонили два моих заказчиков, сказали, что просчитали, мол, я уже должен был вернуться. Было приятно.
Первую неделю дома у меня был "туман". Только я был в Зайцево, над головой все свистело, а утром - в Киеве. Вернулся с новыми привычками, например, говорил: говори тише, а не кричит дверью. Малый меня стеснялся, боялся. Жена признавалась, что привыкала ко мне. А потом мы с ней начали понимать, что со мной что-то не то. Человек после войны в любом случае, меняется. Я так жене и сказал: "Тот Олег, который был до - это один человек. Внешне я тот же, а внутри иной, и тебе придется с этим свыкнуться». Я это сам для себя начал понимать и ей так говорил.
По возвращению взял весь свой гражданскую одежду и все выбросил. Процентов пять оставил, и купил все новое. Когда надевал старую одежду, такое впечатление было, что надевал старую кожу. Вроде, как сидел в 2015 году на кухне, так и в 2016 сижу, будто не было войны. Будто никто не погиб, никто не ранен, ты ничего не видел. Так не должно быть. У меня начался новый виток жизни, с новыми взглядами, ценить других вещей, с новым осознанием как должен развиваться сын, государство, для чего это нужно.
Я понимал, что Москва, Россия - это враги навсегда. Советского надо избавляться. Общаться начал на украинском языке. А потом сам подумал: "Мне не 30 и не 35 - 44 года, что ты сделал, что у тебя есть?" У меня есть дочь от первого брака и восьмилетний сын. На дочь я особенно никак не повлияет, а малый - пластилин. Смотря как все в нашей стране делается, я не удивлюсь, что он пойдет на эту самую войну в эти же окопы. И мне нужно ставить цель не изменить мир, а сделать так, чтобы малый понимал, почему разговаривает в Украине на украинском языке, чтобы знал выбор делать правильно. Я "леплю" сына и сам стараюсь этому соответствовать.
Я говорю с людьми доступным языком и обсуждаем заказ пока оно не станет самым подходящим желанию клиента
Вернулся к работе, но решил изменить подход. Ребятам сказал, что теперь я буду находить заказы, буду считать, обрабатывать полностью, а они будут делать и с тех иметь процент. Они согласились.
Я уже не могу без этого все проворачивать. Мне не хватает терпения. Мне интересно выбрать, нарисовать, посчитать, запустить в работу, контролировать все. Но работать на квартире заказчика, собирать, устанавливать я не могу, мне надоело, терпения не хватает.
Фото: из личного архива Олега Сластьонова
Все работы, которые мы делаем - индивидуальные. Все вещи изготавливаются исключительно под заказ человека. Наши мебель делается из ДСП, МДФ и натурального дерева. Это разные цены, разные цвета. Вариантов более пять тысяч. Чаще всего, заказ формируется из различных материалов, разной ценовой политики. Кухня в среднем стоит от 20 000 гривен. Считается стоимость материалов, добавляется транспорт, фурнитура, умножается на коэффициент работы.
Фото: из личного архива Олега Сластьонова
Конкурентов у меня много, но бывали случаи, когда клиенты вычисляли цены и даже если у меня было дороже, чем у других фирм, заказывали у меня. Я говорю с людьми доступным языком и обсуждаем заказ пока оно не станет самым подходящим желанию клиента. Но, представляешь, какая это ответственность? Если я проколюсь, от проверенного клиента не будет заказов, а не будет рекомендаций.
Фото: из личного архива Олега Сластьонова
В феврале 2017 года я официально оформил ЧП, плачу налоги. Это сознание пришла не сразу. К 2016 году мы работали "в темную". У нас есть такое понимание "тебе виноваты". За то, что ты пошел на войну. Это нужно вовремя задушить и вовремя понять, что тебе может и виноваты, но сейчас не могут отдать, потому что нет, или есть люди, которым нужнее. А потом меня отпустило. Я понимаю, что без оформления я никто по профессии. Говорят же - хочешь изменить государство, начни с себя.
