Facebook iPress Telegram iPress Twitter iPress search menu

Старую гвардию нужно отправлять на пенсию. Она привыкла воевать только на картах, - кавалер ордена "За мужество" Павел Чайка

Старую гвардию нужно отправлять на пенсию. Она привыкла воевать только на картах, - кавалер ордена
Павел Чайка. Фото: Міністерство оборони України/facebook.com
В свои 26 лет младший лейтенант Павел Чайка, командир взвода 79 бригады, стал полным кавалером ордена “За мужество” - третьим за всю историю Украины и абсолютно заслуженным. О его подвигах можно написать не одну книгу, а знакомством с ним - гордиться. Павел был одним из первых раненых десантников под Красным Лиманом, и от реабилитации отказался и сбежал на войну. Он не просто вышел из окружения под Марьинкой, а и вытащил оттуда "отжатый" у сепаратистов КамАЗ. Павел пережил две сложных ротации в Донецком аэропорту.

На то время он думал, что уже все видел и ко всему готов. Но потом бойцы поехали под Дебальцево, где террористы почти в упор расстреливали их из танков. Как удалось вернуться домой живым? Павел отвечает просто: “С Божьей помощью!”. Можно долго рассуждать на тему что есть ценнее - жизнь или Родина.

Павел свой выбор сделал уже давно - ради нашей страны он готов на все.

Награждение третьим за период войны в Украине орденом стало для Павла полной неожиданностью. Парень признается, что воевать шел вовсе не ради наград, но такое празднование стало крайне приятным.

- Первым мне позвонил Юрий Бирюков, советник Президента. Сказал, что поздравляет меня с наградой. Я спросил: “Какой наградой? У меня уже есть орден “За мужество” ІІІ и ІІ степени”. Он ответил: “Нет, ты у нас теперь - полный кавалер ордена “За мужество”. Потом начали все остальные звонить, поздравлять. Честно говоря, совсем не ожидал. Родственники и знакомые звонили и говорили: “Ого!”. Также начали активно добавляться в друзья в соцсетях, мне пишут много волонтеров, просто украинцев, людей из других стран. Пишут приятные слова, благодарят за службу.

ЧИТАЙТЕ: Тонкая желто-голубая линия

В армию человек пришел еще в 2007 году, тогда отслужил срочную десантником в Николаеве, затем отслужил контракт. Далее поработал два года в Беркуте, потом вернулся на второй контракт. В дальнейшем же Павел мечтает лишь о генеральские погоны. Тем более, что начало уже положено. Война для десантника началась еще неподалеку Крыму. Бойцы стояли за километр от Армянска и ждали команду сверху.

- Мы сразу видели, что российские войска стоят напротив нас. Их вертолеты залетали на наши территории, было все понятно. Но никто не рассчитывал, что именно так все вернется. Сначала мы не стреляли, потому что все прекрасно понимали, что первый наш выстрел будет означать объявление полномасштабной войны. Нам говорили: “Терпите ребята, терпите”. А дальше пошли “зеленые человечки”, сепаратисты ... Мы были готовы на тот момент отправляться в Крым и защищать нашу территорию. Развитие событий тогда никому не нравился. Нас подняли по тревоге, и мы сидели, ждали, пока Верховная Рада примет решение “да” или “нет”. Они долго рассуждали, пока не дождались того, что российские войска уже все захватили. И тогда только нас выдвинули. Но было уже поздно.

Павел рассказывает, что в Славянске, Краматорске война была в сравнении с последующими событиями довольно “скромной”. Хотя тогда бойцы прекрасно понимали и видели на собственные глаза против кого воюют.

- Тогда активно рассказывали байки о ополченцах, но никто в них не верил. Для меня не было удивлением, что воевать приходится против российской армии. Первый бой, конечно, был очень тяжелым. Ничего не понимаешь, опыта не хватает, приходится учиться на собственных ошибках. Сейчас, когда я уже могу проанализировать его в сравнении с последующим событиями, понимаю, что то были только цветочки. Летом, когда мы попали в окружение, я думал: “Ничего себе!”. Но выжили, вышли. Позже, когда мы думали, что уже все видели, произошел Донецкий аэропорт. Тогда я думал: “Ого, что мы пережили, вот так опыт получили”. Потом мы поехали под Дебальцево, где нас расстреливали танки, и оказалось, что именно там был самый страшный бой. Все познается в сравнении, но хочется, чтобы таких сравнений было как можно меньше.

ЧИТАЙТЕ: Когда у людей возникает иллюзия, что на фронте стало все спокойно, то помощь армии становится меньше, - волонтер Иван Богдан

Свое первое и, как надеется Павел, последнее ранение боец получил под Красным Лиманом. Бойцы попали в засаду, потеряли одного собрата, семнадцать человек получили ранения.

- На то время из засады удалось выйти с минимальными потерями, мы остались без одного бойца. Могло быть значительно хуже. В машине ехало пять человек - трое из них получили ранения, включая меня. Была организована засада на девятом блокпосте. Остановили нашу колонну, все ехали на БТРах, а мы - на Уазике. Вышли из машины, начали вести бой, был ранен один боец. В течение около 40 минут мы отстреливались, потом я был ранен, и Паша, который без глаза остался. Наконец мы отошли.

Спокойно лечиться Павел не смог. Постоянно переживал за тех, кто остался воевать, понимал, что ребятам нужна помощь. И хоть врачи прописали ему месяц реабилитации, мужчина решил “лечиться” войной и с заслуженного отдыха убежал в АТО.

- Когда лежал в госпитале, узнал, что еще одного бойца ранено, потом еще одного. Меня сразу “накрыло”, и после госпиталя я помчался в АТО, от реабилитации отказался. Было немного трудно сначала, потому что мне только сняли швы, и они начали расходиться. Интенсивно мазал их зеленкой, перематывал эластичным бинтом. Где-то через неделю более-менее спокойной для меня войны мы попали в Зеленополье в окружение.

Больше месяца - окружение... Наших бойцов обстреливали, бомбили, им предлагали перейти на сторону врага, у них закончились еда и патроны. Но боевой дух остался несокрушимым.

ЧИТАЙТЕ: По дороге на войну

- Главный секрет успеха - хорошее командование и контролируемость бойцов. Ни для кого не секрет, что в некоторых подразделениях есть проблемы с алкоголем и дисциплиной. Больших потерь под Дебальцевом некоторые подразделения понесли за то, что поддались панике. У нас с этим никогда проблем не было. Пока мы были в окружении под Марьинкой, нам много раз предлагали, чтобы мы сдались и переходили на сторону террористов. Командир им в очень грубой форме ответил, что никто не сдастся. После того, как мы не согласились на их условия, нас начали бомбить еще сильнее, видимо, их это задело. Но никто панике не поддавался, все выходили за постановленным планом. У нас совсем не оставалось еды, боеприпасов осталось ровно столько, чтобы пробить себе коридор. Мы были готовы вести бой до последнего патрона.

Воспоминаний о пребывании в окружении у Павла много. Говорит, что родным не рассказывал, где находится, чтобы те не волновались.

- Сначала мы с трехразового питания перешли на двухразовое, потом на одноразовое. Ели один раз в сутки и достаточно немного. Когда еда закончилась, выживали как могли. Застрелили двух зайцев - съели. С родными старались не связываться. В принципе, возможность была, но смысла звонить и нагонять панику не было. Из моих родных вплоть до второй ротации в аэропорту никто не знал, что я куда-то ездил. При чем это не единичный случай, большинство бойцов пытаются скрыть правду, чтобы не волновались. Мои родные узнали где я есть только после того, как Юра Бирюков написал в Фейсбуке после первой ротации до аэропорта пост с моей фотографией. Мама, к сожалению, читает Фейсбук, поэтому сразу меня узнала. Сказала: “Не нужно врать, говори правду”.

Из окружения боец уехал не с пустыми руками, а с “отжатым” у сепаратистов КамАЗом.

- Это был российский КамАЗ, дополнительно обшит металлом. На нем был миномет, они выехали стрелять по нашим. И только враги развернули этот миномет, как наши минометчики выстрелили первыми и попали точно в них, КамАЗ вышел из строя и остановился. Наши ребята оттащили его и оставили. А я вытащил его из окружения. Он много раз нас выручал, сейчас эта машина тоже в строю, только уже в другом подразделении.

Во время ротаций до аэропорта самое страшное было зайти в здание и выйти из нее. Боец рассказал, что прорываться в аэропорт приходилось под непрерывным огнем.

- Я провел там два мероприятия где-то по десять дней. Труднее всего было терять своих друзей, это всегда является самым сложным испытанием. Мы во время ротаций в аэропорту много потеряли, не так количественно, как качественно. Мы дорожим каждым бойцом, каждый из них является просто невероятным человеком. Аэропорт унес жизни многих хороших ребят. Вообще я не раз убеждался в том, что каким бы ты специалистом не был, сколько тебе отмерено судьбой, столько ты и проживешь. Было немало ситуаций, когда я мог голову потерять, но уводило. Видимо, еще не время.

ЧИТАЙТЕ: История прорыва из Дебальцево: военные выходили, прикрывая собой раненых

Мужчина рассказывает, что постепенно привыкаешь как к постоянной опасности, так и постоянному шуму от выстрелов и взрывов.

- Вблизи стреляют, а ты в этот момент можешь спокойно спать, хоть и в бронежилете. В аэропорту никто броников и касок не снимал. Мы как заехали, так и уехали. Только заехали чистые, а выехали грязные, как черти.Ребята всегда друг другу помогали, поддерживали. Самостоятельно никого не победишь. Постепенно привыкаешь к постоянной опасности. Каждый раз ловишь себя на мысли, что расслабляться нельзя, все время нужно держать голову холодной. Как не крути, себя нужно беречь. Нельзя заигрываться.

Дебальцево запомнилось Павлу сложным боем и потерей близкого товарища.

- Мы зачищали Логвинове, что вблизи Дебальцево. Бой начался в шесть часов утра, около одиннадцати мы выбили всех оттуда, заняли деревню и ждали на поддержку других подразделений наших войск. Там прождали четыре часа, пока из Горловки не подошло семь вражеских танков. Они просто “смели” нас оттуда, ведь мы были только на БТРах. Было обидно за то, что мы потеряли бойца, раненых много было, силы потеряли. Вероятно, что эта операция была не слишком четко спланированной высшим командованием. Возможно, они просто не рассчитывали, что мы возьмем это село, потому что его столько раз штурмовали, и никто не мог занять. Мы же все сделали как надо, а нам никто не помог.

Выбираться из опасного участка приходилось в экстремальных условиях. На протяжении километра дороги по БТРу десантников непрерывно стреляли три танка, которые находились в нескольких сотнях метров от наших бойцов.

- Мы ехали вдоль дороги. Я видел как они стреляли, причем делали это довольно неплохо. И я просто пригнул голову. Срезали нам с БТРа выхлопные трубы, выстрел прошел по верху машины. Пока мы не перепрыгнули дорогу и не спрятались с другой стороны, эти танки продолжали по нам стрелять.

Волонтеры бойцов никогда не обижали. Все время какие-то вкусности привозили защитникам. Иногда бойцы делали довольно неожиданные заказы волонтерам.

- Однажды заказали Пепси-Колы. Нам привезли в самое пекло 29 тысяч литров этой Пепси-Колы. Мы как раз только вернулись из боя под Дебальцевом, где ели одну Мивину и консервы, поэтому запить ее Пепси было очень приятно.

В дальнейшем человек планирует снова вернуться на фронт. Сейчас хочет восстановить как свое здоровье, так и технику.

- Война кардинально изменила ценности в жизни. Раньше думал, что у меня есть много бытовых проблем, а сейчас понимаю, что это все мелочи. Самая главная ценность - это жизнь, здоровье. Также война дала мне огромный опыт.

ЧИТАЙТЕ: События в Дебальцево - это повторение сценария, который состоялся в Донецком аэропорту, - волонтер Юрий Бондарь

Я всегда мечтал стать офицером, а благодаря этой войне я им стал. Для меня это еще одна ступенька, которую я достиг.

Особых оберегов герой не носит с собой, только крестик, который подарила бабушка, когда он служил срочную.

- Это - обычный крестик, купленный в церкви. Я с ним не расстаюсь, особенно, когда хожу на боевые задания. Верю, что это помогает.

Долго отдыхать на войне у Павла и его собратьев возможности не было. Приезжали максимум на пять дней.

- Фактически времени хватало только на то, чтобы хорошо выспаться. Я приезжал, шел в Макдональдс, покупал себе много вредной еды, на следующий день делали с ребятами шашлык. То есть хотелось чего-то вкусного и вредного.

Боец уверен, что украинской армии нужны кадровые изменения.

- Всю старую гвардию нужно отправлять на пенсию. Они воспитывались в Советском Союзе, учились по советским книжкам. Они привыкли воевать на картах, среди них почти нет действительно боевых единиц. Так, некоторые имеют богатый опыт войны в Афгане. Постоянно рассказывают об этом. Но война в Афгане и война в Украине - это разные вещи. Во Вторую мировую людей можно было загонять на мясо. Сейчас у нас нет столько людей, и мы должны беречь каждую человеческую жизнь. Часто неправильные планирования приводят к плохим последствиям. Нужно снимать их и ставить офицеров, которые выросли на этой войне, которые адекватно воюют, адекватно мыслят.

P. S. А впереди - новые бои, новые испытания, новый опыт... Боец еще не раз будет смотреть смерти в глаза. Он снова и снова будет собирать волю в кулак и идти дальше, как делал уже не раз. Пойдет защищать нас...

Анастасия Олехнович.

Источник: Крылья Украины