В Британии женщину приговорили к 7,5 годам тюрьмы за насилие над своим мужем
Никогда не забуду того момента, когда моя девушка Джордан впервые ошпарила меня кипятком. Загнав меня в угол комнаты дома в Бедфордшире, который мы снимали вместе, она нависла надо мной с чайником в руке, информирует BBC .
К тому времени мы уже три года жили вместе. И то, что начиналось с мелочей (например, она указывала мне, что не надо: носить одежду серого цвета или ей не нравится моя прическа), превратилось в девятимесячный ад физического насилия. Я очень ее боялся.
У меня до сих пор перед глазами и первая крошечная капля воды, упавшая тогда на кожу. Все происходило, словно в режиме замедленной съемки. Кипящая вода ошпарила мою кожу. Такой дикой боли я не чувствовал никогда. Я умолял ее сжалиться, пустить меня в ванну с холодной водой - других вариантов у меня не было, только это могло облегчить адскую боль от ожогов.
Она позволила мне залезть в ванну, и мгновенно наступило облегчение. Не передать словами, какое это невероятное ощущение - когда после ожога кипятком погружаешься в ледяную воду. Самое приятное в мире. И она велела мне вылезать - угрожая обварить меня снова.
Алекс (справа) и Джордан. Фото: BBC THREE / CENTURY FILMS
Если бы я застонал, пожаловался на боль, она бы сказала: "Это полезай в ванну". А после этого все повторилось бы снова - я был бы вынужден выйти из ванны. Она обожала такие жестокие игры. Хотела полностью контролировать всю мою жизнь. Помню, как лежал в ванной и смотрел на свое голое тело. Казалось, что меня запекли в духовке. Кожа облазила. Это было нереально, ужас.
Последние данные социологического опроса о преступлениях, совершенных в Англии и Уэльсе, свидетельствуют, что в течение года до конца марта 2018 примерно два миллиона взрослых в возрасте от 16 до 59 лет стали жертвами домашнего насилия. И более трети из них - мужчины.
Также по приблизительным оценкам, один из пяти британских подростков испытывал физического насилия со стороны девушки или парня.
С мужчинами такое происходит значительно чаще, чем нам известно. По 2017 полицией Англии и Уэльса зарегистрировано почти 150 000 случаев домашнего насилия над мужчинами - вдвое больше, чем было заявлено 2012 года. Впрочем, по данным одной благотворительной организации, менее 1% приютов для людей, пострадавших от домашнего насилия, предназначенные для мужчин. Как оказалось, в Лондоне нет ни одного такого заведения.
"Я боялся своей девушки-садистки, но жил с ней. В 2012 году, когда мы с Джордан Ворт познакомились в колледже, нам обоим было по 16 лет. Она очень хорошо училась в школе и поступила в Гартфордширский университет, где изучала изобразительное искусство. Джордан хотела стать учительницей. Те несколько месяцев все было замечательно. Мы классно проводили время, занимались обычными делами: смотрели кино, ходили на прогулки. Мне было приятно говорить друзьям, что у меня появилась девушка. Они спрашивали: "Как прошли выходные? "- а я мог ответить, что провел их с ней.
А потом, через несколько месяцев, произошел ряд странных событий. В то время казалось, что ей просто нужно внимание. Мои родители взяли нас в поездку в Лондон, чтобы мы вместе посмотрели «Короля-льва". И там Джордан внезапно исчезла. Мы все ее достаточно долго искали, а когда наконец нашли, оказалось, что она сидит возле рецепции и хохочет, аж заходится. Все это было как-то странно. Вспоминая этот случай теперь, я думаю, что таким образом она пыталась вызвать у меня панику и заставить ее переживать, чтобы крепче привязать к себе.
Но пройдет совсем немного времени, и Джордан полностью изолирует меня от друзей и родственников. Она запретила мне с ними видеться и даже взяла на себя управление моим профилем в Facebook - это классическая тактика домашнего насилия. Мне не к кому обратиться.
Она запрещала мне есть, поэтому я сильно похудел
Я пытался ей противостоять, но она обвиняла во всем меня и находила способ создать мне проблемы.
Я знал, что ни в чем не виноват, но она постоянно меня убеждала в обратном. В конце концов, начинаешь думать: "Что я делаю не так?». Пытаешься сделать что-то по-другому, но опять что-то не так - в ответ слышишь жалобы на то, что ты изменился.
Когда она говорила: "Мне не нравится серый цвет" или "Я не люблю эти туфли", я думал: "Хорошо, не буду их носить». Потому что хотел произвести на нее впечатление. Но на самом деле она лепила из меня то, что было нужно ей. Это подрывает твою уверенность. И в этой битве тебе не победить. От собственного бессилия опускаются руки.
У нас родилось двое детей, и я надеялся, что что-то изменится. Дети, конечно, хотя и были маленькими, видели, что происходит. Она их не била, но я постоянно боялся, что она будет сгонять зло на них, если я ее брошу. Поэтому я не смог уйти.
Конечно, у нас с Джордан были и по-настоящему приятные моменты - я был счастлив, когда мы смеялись вместе и развлекались. Поэтому назвать наши отношения сплошным кошмаром не могу. Мне очень хотелось, чтобы все наладилось. В конце концов, я ее любил.
Через полтора года психологическое насилие переросло в физическое
Началось с того, что она, ложась спать, клал рядом с собой стеклянную бутылку. Джордан обвиняла меня в том, что я занимаюсь разным безобразием с другими женщинами: разговариваю с ними или переписываюсь, хотя на самом деле такого не было. Она постоянно повторяла, что ей сообщают об этом другие люди. (Уже позже я узнал, что все это были выдумки.)
Затем, дождавшись, когда я сплю, она била меня по голове бутылкой. И требовательно спрашивала: "Ты о чем думаешь?».
Снимок Алекса, на котором видно сломанные зубы. Фото: BBC THREE / CENTURY FILMS
Со временем я перестал чувствовать боль. Просто привык к ней. Поэтому Джордан решила, что пришло время поднять ставки. И нашла худший способ меня мучить. После бутылки наступила очередь молотка. А потом - все, к чему могла дотянуться, чтобы меня огреть.
Например, зарядка от ноутбука. Обкрутив конец проволоки вокруг запястья, Джордан размахнулась и врезала меня по голове металлической вилкой.
Хлынула кровь, полилась на пол. Я закричал: "Пожалуйста, помоги мне!". А она развернулась и, смеясь, пошла наверх. " Но, хоть сдохни, - сказала она. - Никому нет до тебя дела".
Со временем Джордан перешла к ножам. Она делала мне порезы. Однажды лишь чудом не задела крупную артерию на руке. Далее был кипяток.
Я имел ожоги третьей степени. Каждый раз, когда я привыкал к боли, она переходила на следующий уровень. А после кипятка должна была быть смерть.
Конечно, я боялся Джордан, боялся того, на что она способна.
Я чувствовал: если кому об этом расскажу, она меня убьет. В больнице я рассказывал, что споткнулся и ударился головой или ненароком обварился горячей водой в душе.
Соседи несколько раз вызывали полицию, когда слышали крики, а я находил оправдание для Джордан и врал. Ничего хорошего в этом нет, но так я спасал свою жизнь. У меня были синяки под глазами и другие травмы. Она замазывала их тональным кремом, потому что хотела скрыть следы своей деятельности.
Я чувствовал, что тело мне отказывает, потому что потерял 30 килограммов.
Уже позже врачи сказали, что еще 10 дней - и я умер бы, потому что слишком долго голодал и имел тяжелейшие повреждения.
Но 2018 наступил конец всему - когда полицейский пришел к нам во второй раз после предыдущего визита и допросил меня. Вся ужасная правда вышла наружу. К тому времени мои травмы были очень тяжелыми, а истощение и потеря веса достигли критической точки. До тех пор я отрицал все. Но терпеть дальше не было сил.
(Снимок из нагрудного камеры полицейского во время визита после вызова) Фото: BBC THREE / CENTURY FILMS
Алекс в критическом состоянии (снимок из нагрудного камеры полицейского во время визита после вызова)
Если бы на том этапе не вмешалась полиция, я бы уже лежал в земле. Никаких иллюзий на этот счет у меня нет.
Мне повезло (так сказать), что на моем теле было так много неоспоримых доказательств пыток, благодаря которым удалось отправить Джордан за решетку.
Я думаю, что к таким поступкам ее побудила обычная зависть. Она завидовала моим замечательным близким отношениям с родственниками, с прекрасными друзьями. Поэтому изолировала меня от них. Она отобрала у меня все, что я имел. Помню, как однажды Джордан процедила: "Я хочу сломать тебе жизнь".
Один из шести мужчин рано или поздно становится жертвой домашнего насилия, но только один из 20 обращается за помощью.
Джордан никогда не чувствовала раскаяния. Даже когда полицейские снова пришли, чтобы забрать ее на допрос. На записях полицейских камер у нее виноватый вид. Но я думаю, ее больше беспокоило то, что ее поймали с поличным, чем то, что она со мной сделала.
В суде она признала себя виновной, но, пожалуй, лишь для того, чтобы ей уменьшили срок наказания.
Джордан на допросе в полиции
Я не знаю, как Джордан оправдывала такое поведение сама для себя. По моему мнению, люди, которые поднимают руки на своих близких, просто ловят от этого кайф. Это как наркотик, как зависимость.
Чем дальше, тем крепче становится уверенность в том, что им все сойдет с рук. Поэтому они все больше дают волю рукам. Такое ощущение, что они в раю, а ты - в аду.
Они получают то, что им очень нужно. Полный контроль. А тебе достается то, что ты любой ценой хотел избежать в жизни, и даже больше. Все это продолжается, пока их не откроют. Тогда их это бьет обухом по голове.
Еще до знакомства с Джордан я слышал о мужчинах, над которыми издевались дома. Я осознавал, что он делает. Знал, что это очень плохо. Но только не знал, чем помочь.
Пока все это происходило, я не смог бы назвать ни одной статьи, по которой ее можно арестовать, так был дезориентирован.
Каким странным это кажется, я не спешил развернуться и скрыться. Выбраться из той ситуации я не имел никаких шансов. Потому что не имел в жизни абсолютно ничего. Плюс, конечно, у нас было двое детей.
Я просто надеялся, что она прекратит надо мной издеваться. Если за день я получал на пару пинков меньше, то уже праздник. Так просто.
Больше всего меня беспокоили дети, чтобы с ними все было в порядке. Нельзя говорить человеку в такой ситуации, чтобы она не была тряпкой и ушла от мучителя.
Вот в чем самая большая неприятность. Вы можете только заверить: " Если тебе нужно будет поговорить, излить душу, ты всегда можешь обратиться ко мне".
Алекс с дочерью Айрис на руках после того, как его выписали из больницы Фото: BBC THREE / CENTURY FILMS
В апреле 2018 Джордан приговорили к семи с половиной годам заключения.
Она признала себя в насильственном обращении и умышленном причинении тяжких телесных повреждений. Но я после этой новости не почувствовал ничего. Теперь меня уже мало что волнует.
Раньше, когда выигрывала футбольная команда, за которую я болел, я был очень рад. Теперь единственная моя реакция - что-то типа "выиграли, вот и хорошо". Думаю, что это из-за психической травмы, которую я пережил.
Когда объявили приговор, я подумал: "Наконец правосудия восторжествовало". И только чуть позже почувствовал облегчение - словно каменная глыба рухнула с плеч. Уже зная, что она едет в тюремном фургоне в тюрьму, я впервые за пять лет смог оглянуться через плечо без малейшего страха за свое существование.
Дети еще не понимают, что происходит. Я сохранил много информации (судебные документы и т.д.), чтобы они могли прочитать, когда подрастут. Когда повзрослеют достаточно, чтобы понять, я им все объясню. А если однажды они мне скажут: "Папа, ты все правильно сделал", больше мне ничего не надо будет.
Джордан стала первой женщиной в Британии, которую приговорили к заключению за контролирующее или насильственное поведение.
Это доказательство того, что теперь на такое поведение не смотрят сквозь пальцы. Мужчины не хотят рассказывать, что над ними издеваются дома, потому что не хотят стать объектами общественного осуждения.
Фото: BBC THREE / CENTURY FILMS
И даже полиция часто не воспринимает насилие над мужчинами всерьез. Кампании против домашнего насилия не учитывают мужчин. Это неправильно. Разве влечение к насилию зависит от пола?
Я не настолько глуп, чтобы считать всех женщин такими, как Джордан. Но к новым отношениям пока не готов. Я просто хочу наслаждаться тем, что радовало меня в детстве. Потому Джордан все это отобрала и уничтожила, как и футбольные трофеи, билеты на футбольные матчи, все вещи на память. Все исчезло.
Мне пришлось по кирпичику отстраивать жизнь с нуля, и я справился с этим - благодаря благотворительным организациям, которые занимаются мужчинами, пострадавших от насилия.
А в будущем хочу открыть приют для пострадавших мужчин.
Мне порой кажется, что я остался жив только для того, чтобы донести важность проблемы к обществу. Почему то чем не попал в артерию? Почему ни один удар не оказался смертельным?
После бесчисленных ударов по голове у меня не было ни одного перелома черепа. Это удивляет и не дает мне покоя. Почему? Наверняка, есть какая-то причина. И она в том, чтобы помогать людям. Я только надеюсь, что жизнь других жертв улучшится.
