Facebook iPress Telegram iPress Twitter iPress search menu

Автобус Ахмадинежада

Віталій Портников
Автобус Ахмадинежада
Фото: CNN
Перед моими глазами все чаще возникает фотография той встречи в Тегеране: аятолла Хаменеи, духовный лидер иранского режима, принимает президента России Владимира Путина. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад скромно сидит на краешке стула.

Путин, разумеется, тоже оценил диспозицию. Оценил с глубоким удовлетворением. Потому что он – никакой не Ахмадинежад, сидящий на краешке стула в кабинете настоящего хозяина страны. Он и есть настоящий аятолла. Хозяин и духовный лидер.

Впрочем, если бы Путин тогда пообщался с ближайшим окружением Ахмадинежада, он был бы весьма удивлен. Сторонники взбесившегося президента были убеждены, что именно у него получится играть первую скрипку в государстве – так что падение Ахмадинежада в никуда стало для них неприятным сюрпризом. Они так и не поняли, что аятоллам был нужен определенный градус напряжения – но когда термометр зашкалило, они сменили термометр.


Хаменеи, Ахмадинежад. Фото: AFP

Итак, кто же он, Владимир Путин – Хаменеи или Ахмадинежад. На протяжении многих лет правления второго президента России у меня не было ни малейших сомнений: Ахмадинежад. Но тогда был еще жив “настоящий аятолла” Ельцин, тогда были сильны олигархи. В последнее время Путин все больше и больше напоминает аятоллу, а не какого-то там президента, не так ли?

ЧИТАЙТЕ: Россия превращается в Иран, - Латынина

Но давайте разберемся, а почему же аятолле удается оставаться бесспорным лидером Ирана – при всей маргинальности института факиха в республике? Потому, что это исламская республика? Потому, что иранцы фанатичны в своей вере? Да нет же – прежде всего потому, что система власти выстроена таким образом, что превращает аятоллу Хаменеи в силу должности в крупнейшего олигарха Ирана. Именно в его резиденцию тянутся нити самых серьезных экономических решений, именно в руках Хаменеи управление самыми важными для Ирана компаниями. То, что аятолла Хаменеи – князь бедных, это полная чепуха, вон Ахмадинежад тоже хотел быть их князем, а теперь ездит вместе с ними в автобусе. Аятолла – князь богатых.


Бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинежад. Фото: facebook.com

Путин тоже сейчас хочет быть князем российских бедных, люмпенов без перспектив и понимания будущего – и это у него получается не хуже, чем у Ахмадинежада. Но Путина пустили в Кремль не для этих пиротехнических фокусов. Ему разрешили войти в кабинет Ельцина для того, чтобы богатые чувствовали себя уверенно. Как вы думаете, российские богатые чувствуют себя уверенно? Или понимают, что скоро всем их накопленных тяжким трудом ресурсам придет конец? А “государственные” олигархи, руководители всех этих корпораций, “Газпромов” и “Роснефтей” – что они чувствуют? Кем они будут после того, как эти громады обвалятся? Серыми неприметными чиновничками? Кто будет общаться с Миллером? Кто будет замечать Сечина? Даже Чубайс – сам великий и непотопляемый Чубайс – будет всем интересен исключительно как исторический персонаж. А Чубайс, вы уж меня простите – фигура посерьезнее Путина.


Путин, Чубайс. Фото: vmestepobedim.org 

Так вот возникает вопрос: а что Путин может предложить всем этим людям взамен их денег. Ну, люмпенам он предложил – Крым наш, Новороссия, Россия вперед, в общем вы поняли. И пока у люмпенов есть, что есть, они могут не замечать, что приплыли отнюдь не в Севастополь. А олигархам, которые так на него надеялись? А главам госкомпаний? Что?

ЧИТАЙТЕ: Россия потеряет $200 миллиардов из-за санкций США и ЕС

Если окажется, что всем этим людям вообще ничего не нужно, что всей системе, сформированной за последние четверть века ничего не нужно и она готова тупо умереть, нежась в ласковых лучах летнего ялтинского солнца – тогда я готов признать, что Путин – аятолла, духовный лидер и кто угодно. Но что-то подсказывает мне, что Путин может стать аятоллой только в том случае, если он совершит решительный политический разворот и до конца своей карьеры останется политиком, скрупулезно исполняющим рекомендации цивилизованного мира – политические, экономические, правовые.

В противном случае его ожидает автобус Ахмадинежада.