4 июня 2014 года, в 25-ю годовщину первых выборов в Польше после падения коммунизма, Петр Порошенко сидел на Замковой площади в Варшаве. Как еще ни один президент Украины до него, он мог вполне чувствовать себя частью западного мира. Стоя рядом с Бараком Обамой, президентами Германии, Франции, Польши, после долгих аплодисментов в свой адрес, он мог подумать, что путь его страны на запад является открытым. Эта иллюзия продержалась недолго. Тревожное ощущение у него должно было появиться уже через несколько дней, во время празднования очередной годовщины высадки союзников в Нормандии.
Западные лидеры пошли на уступки Владимиру Путину и решили, что переговоры об урегулировании конфликта между Россией и Украиной будут происходить с участием Франции и Германии, но без Европейского Союза и Соединенных Штатов. Эти решения передвинули Украину на место для нее самое опасное: вместо того, чтобы признать за ней право стать частью Запада, ее остановили на полпути между ЕС и Россией. Это был последний момент, когда конфликт можно было урегулировать исключительно дипломатическими средствами. Кроме того, в военном смысле для победы над бунтом ключевым был июль, когда правительственные и добровольческие силы имели шанс стабилизировать ситуацию на востоке страны.
В июле дыра в российско-украинской границе уменьшилась до лишь 20 км. Если бы тогда Запад отреагировал, отправив на границу наблюдателей, то есть уплотнением границы, а также продажей оружия украинцам, страна, вероятно, осталась бы целой, а реформаторская власть в Киеве имела бы хорошие шансы на эффективное проведение реформ.
Анализ как дипломатического, так и военного положения Украины, показывает, что оптимальный вариант развития ситуации в Киеве последний раз был реальным два месяца назад. Я имею в виду ситуацию, в которой Украина сохраняет всю свою территорию, хотя и временно без Крыма, который в украинской политике стал бы тем, чем Курильские острова - в японской, или Тайвань - в китайской. Только победа на фронте и успешная защита границ дали бы правительству сильную легитимность для проведения шоковой терапии в экономике и перспективу членства в ЕС за два или три десятилетия. Такое обещание в качестве дополнения к реформам было бы хорошей отправной точкой для смелых изменений в Украине. Только такой вариант развития событий можно считать безопасным с точки зрения стратегических интересов Запада. Парадокс заключается в том, что именно Запад не смог относительно небольшими средствами гарантировать реализацию такого сценария. Это Запад не дал Украине шанс справиться с бунтом собственными силами.
ЧИТАЙТЕ: Путин хочет не усилить Россию, а ослабить всех остальных, - Тимоти Снайдер
Проблема заключается в том, что оптимальный украинский сценарий в этот момент уже перестал быть актуальным. Реальным становится другой сценарий - который до недавнего времени считали неблагоприятным. Назовем его "вынужденным нейтралитетом". С августа украинские войска не достигли никаких побед, дыра в российско-украинской границе выросла в десять раз, возможности российской армии для проведения военных операций в Украине и поставки вооружений боевикам неограниченны; русские нейтрализовали украинскую артиллерию, контролируют воздушное пространство на востоке, дошли до побережья Азовского моря и находятся уже рядом с важным портом на этом море, который есть в Мариуполе. Они признали также, а Запад даже официально подтвердил, что в Украине есть российские регулярные воинские подразделения - а это значит, что вряд ли они в ближайшее время покинут ее. Следовательно, признание того, что в Украине есть подразделения регулярной российской армии, было одним из переломных моментов для начала реализации сценария замороженного конфликта, который является основанием для федерализации страны.
В этом контексте удивляет ожидания части политических элит Запада, что Украина в долгосрочной перспективе сможет выдержать военное давление России. На Порошенко давят две стороны: Запад и Кремль. В обоих случаях в немного разных формах ему высказывают те самые, подготовленные в Москве ожидания. Есть уже и последствия: признание Верховной Радой за частью Донбасса права на особый статус на практике ведет к конституционному строю, к которому Путин стремится уже много лет: Украина движется к вынужденному нейтралитету (в том смысле, что Донбасс не согласится на вступление Украины в ЕС, а запад Украины не позволит стать ей членом Таможенного Союза, созданного Россией).
Порошенко вынужден смириться с таким положением дел, потому что не может вести военные действия, и во время них проводить важные реформы. Без последних постмайданная власть в Украине может рассчитывать на серьезные протесты крупных общественных групп самое позднее весной следующего года.
Отсрочка временного применения соглашения об ассоциации с ЕС делает более правдоподобным сценарий вынужденного нейтралитета и уменьшает шансы на реализацию соглашения с ЕС вообще. С этой точки зрения, проведение выборов сейчас однозначно имеет смысл. Голосование, которое состоится еще осенью этого года, зафиксирует, как на фотографии, нынешнее состояние общественных настроений и поддержку прозападных партий.
Вынужденный нейтралитет сохранится при двух условиях: если будет перемирие и правительство в Киеве мобилизуется к реформам. Этот сценарий имеет смысл исключительно как переходный этап, состояние ожидания возможности вернуться к оптимальному сценарию. Чтобы она появилась, граждане на территориях, контролируемых Киевом, должны почувствовать преимущества курса на Запад. Иначе вынужденный нейтралитет начнет превращаться в состояние, которое можно было бы охарактеризовать как "хаос и распад".
От момента вторжения русских в Крым, уже ни один сценарий для Украины не считают фантастическим. Испарились табу на разговоры о разделении страны. Так что теперь в Киеве можно найти аналитиков, говорят такое: если перемирие будет открыто возбуждено, следует начать военные действия, расширить фронт, пойти на полную конфронтацию с северным соседом и положить конец конфликту, который закончится поражением Киева. Это означает, вероятнее всего, установление демаркационной линии где-то посередине Украины, например, по Днепру. Одновременно заключается соглашение, европейского вектора развития придерживается лишь запад и часть центра Украины. Со временем они станут для востока Украины тем, чем была ФРГ для ГДР - в таком случае европейский выбор всей Украины отодвигается во времени, но при условии последовательной поддержки Западом реформ он будет практически гарантированным. Это сценарий "Киевского стены". Так же, как ГДР не могла долго существовать самостоятельно, так и Восточная Украина через несколько лет, несомненно, захотела бы присоединиться к Западной. Такой тип контролируемого разделения - по мнению некоторых аналитиков - может быть даже более эффективным с точки зрения изменений в Украине, чем хаос и распад.
В четвертом сценарии, на который, видимо, сейчас поставил Кремль, речь идет о получении Киева морозами и пропагандой. Дестабилизация позиций нынешней власти, усиление националистических настроений, российские вмешательства, а также общественные беспорядки, разжигаемые явно извне, должны были бы открыть путь к власти пророссийской команде. Для беспорядков нетрудно было бы найти социальную подоплеку, если бы в Украине сохранилась олигархическая система, существовал дефицит энергии, высокий уровень коррупции, и, кроме того, если бы не появился шанс на интеграцию с ЕС. В таких условиях россияне убеждали бы Запад, что Украина, как нестабильное государство, не должна рассчитывать ни на какие обещания сближения с Западом. При таких обстоятельствах могло бы иметь место зеркальное отражение нынешней ситуации.
В результате провокаций или политического напряжения запад страны - несколько западных областей Украины - могли бы решиться на собственное отделение. Если бы этот процесс ограничился территорией бывшей Восточной Галиции, Волыни и Закарпатья, то этому сценарию, безусловно, обрадовались бы в Кремле. Тогда в его руках остались бы именно те территории, которые вызывают у него интерес, поскольку в его понимании - именно их не хватает для составления имперского пазла из земель бывшей Руси. Не является тайной то, что такой сценарий, как "шутка", звучал в неформальных высказываниях Путина, а также заявлениях Жириновского. Очевидным является то, что какая-то "Галицкая Украина" была бы государством националистическим, бедным, возможно, также пронизанным российскими агентами, и не имела бы шансов на экономическое процветание.
Ближайшие недели - и прежде всего выборы в Украине - определят, каким является возможный вариант развития событий в этой стране. Среди внутренних факторов решающее значение будет иметь способность нового правительства к сотрудничеству с президентом Порошенко в проведении реформ. Кроме того, Украина должна быстро выполнить эти задачи. Постмайданная элита должна учитывать то, что удовлетворение общественных ожиданий после революции является необходимым условием для выживания любой власти, которая обещала изменения.
Павел Коваль - историк и публицист, адъюнкт в Институте политических исследований Польской академии наук, основатель Фонда "Энергия для Европы", в 2009-2014 гг. возглавил делегацию Европейского Парламента по делам сотрудничества с Верховной Радой Украины.
Источник: project-syndicate.pl
Перевод: iPress.ua
