"Киборг" Кирилл Недря: Достичь мира можно. Другой вопрос - чем придется пожертвовать

Ты помнишь свои эмоции в 2014 году? Было понимание, куда идешь? 

По первому своему образованию я политолог. У меня были грамотные преподаватели. Несмотря на то, что учился в Днепре и тогда речь шла о ЕЭП (Единое экономическое пространство) с Россией, они объясняли, что мы входим в орбиту влияния и интересов России. Бесконфликтно уживаемся в этой ситуации, пока перед нами не возникнет цивилизационный выбор. Тогда нам объясняли, - если решим "оторваться" от РФ, вполне вероятно, что дойдет до вооруженного противостояния. Была тревога и понимание, что ситуация идет как раз к этому. Когда вызвали в военкомат, все происходило механически. Там записали и отправили еще на день домой. На следующий день я уже уехал.

Говорят: "С мыслью нужно переспать". У тебя эта ночь была. Не возникло желания передумать?

Не передумал, но тревоги стало больше. Тем не менее, неизвестно, что будет дальше. В то же время, понимал, что я - офицер, поэтому придется отвечать не только за себя, но и за личный состав. Беспокоился в уверенности в собственных силах.

Фото: Дарьи Бурой

Добавились и психологические моменты. Дома жена, ребенок, и вполне возможно, что придется с этим попрощаться. Такие мысли пришли чуть позже. Ибо тот момент был просто хаос.

1 апреля, когда прибыли в часть девяносто третьего ОМБр, у ребят в повестках было написано: у одного "10 дней переобучения", у другого "45 суток", у третьего вообще ничего не написано, в четвертой "частичная мобилизация". Собралось 90 душ и никто не знает, что мы здесь делаем. В итоге, эти люди пришли к ДАПу.

Возникало ощущение, что за несколько недель можно отразить врага?

Такое ощущение было до августа. Но понимание, что все не так просто, возникло уже в Славянске. То, что это явно не в неделе - после Иловайска. На данный момент мы находились в донецком аэропорту. Продвигались нормальными темпами, выполняли свои задачи и казалось все будет хорошо. У нас в аэропорту сначала душ на взлетке стоял, могли мыться.

После Иловайске и "парада пленных" в Донецке началась ж * па и пришло осознание, что аэропорт - это ад. Поняли, что местные шахтеры закончились и появились несколько другие люди - кадровые, профессиональные спецназовцы.

Фото: из личного архива Кирилла недр

Как там было в аэропорту?

Мы, так сказать, уже люди с опытом. У нас за плечами была Карловка, Авдеевка и постепенное вхождение в боевые действия. В ГАП заехали только те, кто хотел и все прекрасно понимали, что такое война и что происходит. Когда мы туда попали, аэропорт еще имел остатки ремонта. Плазма была, которую подключили. Развлекались "сепар ТВ" и "сепар фм". Через день они показывали, что взяли аэропорт штурмом и нас всех убили. Незадолго до того, как мы туда попали, на территории ДАПу отключили электричество и водоснабжение. Урегулирование собственного быта было на нас. Мы подключали резервное питание, находили электрогенераторы, разобрались в системе водоснабжения. Пацаны же мобилизованы. Один - заместитель начальника ЖЭКа, сантехник, три электричества, другой - владелец испано-украинской фирмы. У нас был нормальный производственный комплекс. Перерабатывали компрессор самолета на насос, с помощью которого из резервов подавалась вода. Дождевая вода собиралась для собственных нужд. При этом, никто не отменял обязанностей службы.

А 24 августа состоялся "парад пленных и техники" в Донецке. В тот день был сильный артиллерийский обстрел. Поняли, что мы для них заноза и будем следующими. Подозреваю, они пытались выровнять свою фронтовую линию. Там был не только ДАП. Еще был Зенит, Авдеевка, которая стала "известная" промзоной. Это было выступление, который позволял "пробивать" на улице Донецка. Мы там были, чтобы дать возможность людям, которые были позади, - в Песках и Авдеевке, - закрепиться и построить свою линию обороны. Понимали, что, возможно, придется отойти. Особенно, когда через новый терминал насквозь пролетал снаряд ... 

Фото: из личного архива Кирилла недр

Что стало эмоционально сложным в аэропорту? 

Ждать. Чтобы забрали 300-го, конца артобстрела. Когда артиллерию сам на себя вызываешь. Когда должны были выходить, я сидел, втыкал на часы. Ребятам не говорил, чтобы не расслаблялись. Самое страшное - когда ждешь последние минуты, секунды перед выходом и кто погибает.

В ДАПи я встретил своего однокурсника. Вполне успешный, из порядочной семьи. В 2014 году решил, что не может сидеть дома и пошел добровольцем. Попал в семьдесят девятом бригады. 28 сентября у нас был очередной тяжелый день. 79-я бригада должна была нас изменить. И в новом терминале, в холле я встретил Лешка. Поговорили, говорю: "Давай перекурим, чая-кофе выпьем". А им пришла команда - перегнать БТР к старому терминала - 50-70 метров. И как только началось движение, на злитку вылетела 72-ка (танк Т-72) и сожгла два этих БТРы. В первом был Лешка ... Там невозможно было кому-то выжить, во втором было много трёхсотых, но живые. Так мы с Лешкой "попили чай".

Уже позже наступает такой момент, что смерть материализуется, становится живой, ты ее воспринимаешь совершенно нормально. Может психологически оно звучит неправильно, но создается впечатление, что ты с ней сидишь за столом, ходишь, служишь, спишь ... Она становится вполне реальной.

Поэтому и восприятие ее как некоего нонсенса, проходит. К тому же, ты осознаешь, что паника или нервы, могут только ускорить ее приход. 

Фото: из личного архива Кирилла недр

У тебя спрашивали когда-нибудь, откуда такая уверенность, что по ту сторону линии огня - русские?

Были контакты, общение. Архивы не горят, документы не горят. И когда первая БМ "Град" отстрелялась под Доброполье, в мае, на ее борту нашли документы на расчет, на технику, родом из станицы Зелечуцька Чеченской республики. Уже не говоря о Т-72, ​​некоторые виды вооружения, документы двухсотый.

Разговоры в эфире, когда они говорили: "Ребята, давайте жить дружно, мы же братья, соседи, что же мы делаем". А когда спрашиваешь откуда соседи - Псков ... Не имею оснований не верить людям и документам, которые видел лично.

Было ли у вас понимание, что одного лишь желания нашего высшего руководства недостаточно для мира?

Достичь мира можно, другой вопрос - на каких условиях и чем придется пожертвовать? Недооценки врага у меня нет. Если взять чисто человеческий ресурс - по ту сторону границы его в разы больше. Кроме того, материально-финансовое обеспечение. У россиян в глубинке с работой сложно, а здесь контракт, зарплата, как у военного ВС РФ. Первые полгода надо отслужить, как доброволец. Затем, если выжил - молодец, выбираешь, где хочешь служить и дослуживают по контракту. Кроме того, у них больший авторитет власти, имеет гораздо больше инструментов влияния на граждан. Поэтому, самостоятельно взять и "разрулить" эту ситуацию, учитывая, что довольно значительный промежуток границы неконтролируемый и неизвестно, что там заезжает и выезжает, сложно. Думаю, это больше политический конфликт. На военном уровне конфликт, возможно, и реально решить, но мне даже страшно подумать о цене этого решения. И когда призывают к наступлению, то даже в Уставе написано, что при классической схеме - наступления в поле - силы имеют в три раза преобладать. Если наступление в городе - силы должно быть еще больше.

Фото: из личного архива Кирилла недр

Это по-факту, вступить в открытое вооруженное противостояние с другим государством. У нас авиация не воевала, ракеты не воевали. Я даже не могу представить ту цену, которую нужно заплатить ради возможного военного решения. Если бы не наши ВСУ, я более чем уверен, что результат был бы не в нашу пользу.

Существует мнение, что несколько лет не будет никакого смысла воевать за мнения людей, которые сейчас живут в оккупации. Даже детей, которые там растут, сложно будет перевоспитать.

Не могу ни согласиться, ни опровергнуть. Ты когда пыталась доказать что-то пожилому человеку, который молится на "совок"? Никакие аргументы не действуют. Единственный вариант - демонстрировать на собственном примере. Когда из оккупированной территории приезжать по пенсиям в украинском Славянск, Краматорск и видеть хорошие дороги, улыбающихся людей, которым хорошо живется. 

Меня с 2014 года удивляло, как наш народ сплотился. Когда вы вчера были чужие, а сегодня готовы умирать друг за друга, или когда в Днепре с 4 утра огромные очереди стояли на сдачу крови раненым ...

Так, вокруг беды мы умеем объединяться. Но мы гуртуемося быстро, так и расслабляемся и забываем об общей беде.

У нас неправильное восприятие героев. У нас герой, тот, кто погиб. А на самом деле, героем должен быть тот, кто подготовлен, мотивированный, удачно выполнил задание и вернулся, чтобы удачно выполнить следующее. Зато есть такие, которые медалей начипляють на себя до колен и "герои".

А гражданские смотрят на эти медали, форму и не понимают, он действительно стоит благодарностей, или просто "ряженый"

Есть такое понятие, как "военный туризм". Оно возникло когда в зону АТО начали ездить за УБД (удостоверение участника боевых действий, - Ред.) На день-два. Среди волонтеров, которые грубо говоря, жили на войне, это понятие несколько шире. "Военный туризм" о волонтера - это когда кто-то привозит две коробки вареников (того, без чего война нереальна), фотографируется, выставляет в соцсети ... Если в 2014-2015 годах это еще можно было объяснить, то сегодня сами военные говорят, что есть " Новая почта ", мы вам сделаем фотоотчет и поблагодарим. С другой стороны, журналисты, волонтеры - это контакт, который нужен ребятам там. Для них важно понимать, я по себе знаю, что они не просто "военнослужащие в ООС", а конкретные имена с конкретными лицами.

Почему, по-твоему, сейчас столько людей увольняется из армии?

Меняется лицо армии. У людей, которые четыре года отвоевали, заканчивается здоровье, нервы. Кроме того, существует момент разочарования, когда возвращается "совдеповщина", "уставщина", натянутость. В 2014-2015 году люди пришли несколько на другой волне, пришли воевать, а не вести журналы и строчить отписки. Люди же в армию пришли, имея занятия, свою жизнь. Сейчас появляется некоторое разочарование. Но я вижу плюс в том, что в ВСУ началось поступление молодой крови, в том числе офицеров, выросли и целенаправленно выбрали свой путь под влиянием пяти лет войны. 

Сейчас часто можно услышать от ветеранов, они рассматривают вариант выезда из страны. Для тебя такой вариант приемлем?

Как-то я писал, почему не еду из страны. Моему сыну восемь лет и я неоднократно думал - если поехать, он рано или поздно спросит: "Папа, а зачем ты вообще туда шел? Для чего надо было отдавать часть своей жизни, жертвовать семьей, зачем погибшие, психологические проблемы, чтобы потом просто уехать. Почему это нельзя было сделать сразу? " А я не смогу ему ответить. Это моя основная мотивация не выезжать из страны. 

Фото: из личного архива Кирилла недр

Но сын знает, что в стране война, папа защищал. Ты его воспитываешь в правильном патриотическом русле. И если наша страна сделает шаг назад в своем развитии, у него возникнет диссонанс. 

На все повлиять невозможно. Я сторонник того, что отвечать нужно только за себя, и за свои поступки. Отвечать за весь наш народ я не могу. Объяснить, почему я подхожу к урне и выбрасываю бумажку, а кто-то вполне приемлемым, выбросить прямо под ноги - я тоже вряд ли смогу. Но я могу быть личным примером для него, не больше. И он будет знать, как правильно.

Я не могу осуждать тех ребят, которые защищали эту землю, а потом разочаровались и выбирают другой путь, за пределами Родины.

У нас же никто не отменял большого количества проблем. Некоторые можно объяснить войной, некоторые нет. Например, уважительное отношение к военным часто отличается от отношения к ветеранам. Остаются вопросы психологической реабилитации, ресоциализации - чтобы ветерана не воспринимали как убийцу, мародера, больного, а как человека. Остаются вопросы борьбы с коррупцией. Недавно была история, когда парень с ранениями был вынужден "решать" вопрос о предоставлении ему инвалидности.

Одна знакомая моя сказала, когда возвращаешься с войны, общество делится на три части. Одна тебя воспринимает чуть ли не как божество, другая спрашивает "Зачем ты туда пошел?", А третья смотрит, как на больного.

Я бы добавил еще одну часть - те, которым пофиг, что идет война, ее цена, что кто-то отдает свою жизнь. И от отдельных военных звучат фразы, что было бы уместно, чтобы несколько пакетов "Града" упали на мирный город, чтобы народ понял. Я категорически против этого мнения. Мы там точно были ради того, чтобы этого никогда не случилось. В то же время, пока военные там, на рубежах, вполне нормально было бы проводить работу по донесению информации до населения. Это же можно делать разными методами. Например, есть система гражданского оповещения. Было бы хорошо, если бы ее включали в городах без предупреждения со всеми последующими действиями. Чтобы люди понимали, что что-то случилось и надо искать бомбоубежища ...

Фото: из личного архива Кирилла недр

Серьезное влияние войны чувствовали в Днепре, когда по городу ехали быстро. Особенно в 2014-2015 годах

Это и сейчас происходит. Быстрые едут из аэропорта в больницу или в больницу Мечникова. И люди это понимают. Перевоспитание - это значительно шире, чем ознакомления людей с войной. В начале, быстрые ехали в больницу или в госпиталь с кортежем сопровождения. Необходимо было выставлять полицию, чтобы люди на дорогах пропускали. А сейчас в городе быстрая может ехать сама, даже не обязательно аэропорта, просто на вызов, и люди уступают. В конце концов, это будет работать не только на пользу армии или военнослужащего. Каждый хочет, чтобы к нему или с ним скорая не опоздала.

Как тебя изменила война?

Явно стал жестче. Появился контроль эмоций. Но иногда эмоции срывают крышу. Самое сложное то, что это не на публике, а со своими. Там, где ты можешь позволить не контролировать себя в полной мере. Принципиальным стал. Упрямства добавила. Не «я воевал, мне все Должны", а я хочу, могу и делаю что-то в этом государстве. С войны можно прийти, а не вернуться.

Есть ты - к войне и есть ты - новый. К себе бывшего вернуться не сможешь. Другое дело, когда война, с которой ты сросся, является деструктивом или конструктивом. Что ты выберешь - стакан и опускания к общественному дна или упрямство и "не сдаваться".

Сейчас ты сотрудничает с полицией ...

В принципе, моя деятельность не изменилась с 2015 года. Мой позывной "Доцент". И работаю я в Днепропетровском университете внутренних дел. Также занимаюсь тренерской работой. Все началось с психологической подготовки для патруля. Я тренировал патрульную полицию в 15 областях, Государственное бюро расследований, Управление защиты прав человека ... Это не только первоочередная подготовка, но и повышение квалификации, специализация, и другое.

Фото: Дарьи Бурой

Видишь изменения в этих системах?

В целом, да. Мы часто не замечаем, потому что "профессиональной деформации" или "эмоциональное выгорание" никто не отменял. Полиция - это не только патрульная служба, не только руководство, оперы или следователи. Когда люди говорят, что все плохо, я объясняю, что четыре года назад в полиции не знали, что такое форма, заправленная машина, обувь, выходные, бумага, канцтовары. Я и раньше знал людей, которые работали честно, такие работают и сегодня. Это, возвращаясь к теме героизации. Когда появилась патрульная служба, из них сделали "селф-копов", затем были первые разочарования. Патрульные, армия - это плоть и кровь от общества. Если в обществе не все в порядке, откуда ждать идеальных военных или полицию?

Фото: из личного архива Кирилла недр

Информационную войну мы проигрываем, но как можно немного встряхнуть общество и показать, что война еще продолжается?

У нас на пятом году войны в социуме очень низкий уровень понимания, кем на самом деле являются люди в военные форме. Это надо учитывать, чтобы уменьшить уровень социальной напряженности. Чтобы этим людям не пришлось вспоминать свои умения в мирной жизни. У нас нет ответственности за действия и слова, сказанные в сторону армии, страны, за сепаратизм.

На этих выборах мы можем получить флэшбэк и откат назад. Но есть часть людей, которые этот откат себе позволить не могут и начнут как-то действовать. Или идти в лес, или выезжать из страны.