Я знаю, что украинская армия случайно обстреливала украинские дома, - Настя Станко
Об этом сообщают корреспонденты iPress.ua.
По мнению Анастасии Станко журналистам не стоит обобщать людей в зоне конфликта: "Украинские журналисты мало говорят о людях, которые оказались заложниками войны. Мне кажется, что украинские журналисты пытаются все обобщить: "есть какие-то жители Донбасса, которые во всем виноваты...". Украинские медиа показывали очереди на участках на псевдореферендуме, но никто не показал, что участки были пустые во второй половине дня. Большинство, которое молчит - не покажешь картинкой, будто ее не существует. Мне кажется, что надо пытаться понять и тех людей, что покупали на "референдуме" лук по гривне. Ни в чем не повинные дети, которые живут там. Есть миллион таких историй, которые почему-то не интересны украинским журналистам. Однако все акцентируют внимание, что большинство военных родом из Западной или Центральной Украины".
Журналист рассказала историю, как попала в плен в Луганске: "Нас защищал луганский "Беркут". Эти люди 30 ноября били на Майдане людей. Но нас они не били, не сдали никому, а защитили, посадили на поезд и увезли. Война не является черно-белой. Надо говорить о людях индивидуально, говорить о каждом человеке, который оказался на войне".
"Честность - это не публиковать ложь, не фальсифицировать факты, не замалчивать и не выдумывать информацию. СМИ писали о случаях мародерства в наших батальонах. Российские медиа о своих так не пишут. Надо подавать информацию, даже если она очень негативная", - рассказывает блогер Денис Казанский. Однако он отмечает, что украинцам нужна пропаганда: "Многие люди просто не хотят слышать про какие-то проблемы и недостатки со стороны Украины. Но иногда нужно переступить через патриотизм и говорить честно. У нас не замалчиваются катастрофы, есть общественные дискуссии. Мы знаем об Иловайске. В России такие темы запрещены".
На вопрос о запрещенных словах в словаре украинского журналиста Станко отмечает, что журналисты должны воздержаться от "укропов" и "ватников": "Мне не нравятся слова "герой" и "враг". Журналист не должен этого говорить - это передел. Мы на Hromadske не делаем закадрового текста на репортажах. На войне не надо говорить о своих мыслях. Я знаю, что украинская армия случайно обстреливала украинские дома. Надо было сказать: "Мы ошиблись, это - случайно, но так получилось". Люди живут в ужасе, они не знают, кому верить".
Но она уверена, что такая позиция - далеко не проявление стокгольмского синдрома "У меня произошла личная история - погиб друг. Как не ненавидеть людей, которые стреляли в него?! Я бы очень хотела поехать в Луганск, потому что была там только в подвале. Редакция Hromadske мне этого не позволит. Нельзя подставлять людей, с которыми работаю. Много друзей воюет на этой, украинской стороне, и я за них очень волнуюсь. Я видела столько смертей, что не знаю, как буду в дальнейшем к этому относиться".
Гораздо более эмоционален в этом вопросе Казанский: "Я не избегаю оценочных суждений, потому что считаю, что скучные статьи, сделанные по стандартам никому не интересны. Сложно найти грань между журналистикой и пропагандой. Россияне говорят, что украинцы искажают информацию. Украинские СМИ переживают за наших солдат и Родину. Честность - это не публиковать ложь, не фальсифицировать факты, не замалчивать и не выдумывать информацию".
"В Америке мы не смешиваем новости и свое отношение к ним. Если журналист хочет высказать свое мнение, он должен это делать в авторских колонках. Даже во время терактов 11 сентября, наши редакторы были очень осторожными и удаляли наши эмоции",- считает Шерри Риккарди.
На аналогичный вопрос журналист Брайан Боннер отмечает, что надо просто определиться, что Украина - жертва, Россия - агрессор: "Вместо плохих слов, которые я бы исключил из словаря надо говорить о справедливости. Фальшивая объективность является тем, чем журналисты себя связывают. Украинским журналистам нужно думать, почему Запад не помогает Украине. Не надо усложнять простые дела. Журналисты должны показывать эту войну, как угрозу для мира в Европе и для международного права".
Алексей Коваленко, Роман Губа
