Одностайність - дуже страшна річ, - російський журналіст

— 4 года назад вы писали о том, что система достигла запредельного уровня абсурда, ее закоротило, и что люди начинают свободно дышать: чем быстрее все "летит в тартарары", тем легче дышится. Есть ли у вас сейчас такое ощущение?

— Мне кажется, ситуация стала еще более запутанной. Система перешла из статичного состояния полураспада и гниения заживо в агрессивную стадию. Я не знаю, что это — предсмертные судороги или, наоборот, она каким-то образом аккумулировала внутренние силы и теперь будут другие времена. Я вообще перестал что-либо понимать.

После публикации той колонки я встречался с владельцем сайта Openspace.ru, где она вышла, инвестиционным банкиром. Человек с прекрасным техническим образованием, он тогда говорил, что всю жизнь все просчитывал на несколько шагов вперед, а в последнее время не получается. Для того, чтобы просчитывать, нужна какая-то логика. Пусть она будет абсурдной, но хоть какая-то. Он вообще перестал видеть логику, и из-за этого всерьез подумывал о переселении в Лондон.

ЧИТАЙТЕ: Нова концепція вітчизни: Росія тепер не Європа

Я по-прежнему не вижу логики, более того, я устал ее искать. Мне просто, честно говоря, осточертело пытаться разобраться, что в черепной коробке у одного-единственного человека в этой стране. Потому что все, что происходит — это проекции его сознания на 140 миллионов человек. У нас не общество определяет политику главы государства, а глава государства — мнения общества. Первые 10 лет Путин был про деньги, и все 140 миллионов человек были поглощены зарабатыванием и потреблением. О идеологии тогда никто не думал. По телевизору твердили: "Россия встает с колен", и человек думал: "Ну и слава Богу, пойду возьму еще кредит".

Протесты на Болотной Путина очень удивили, он не понимал искренне: я же вам даю возможность зарабатывать и тратить ваши копейки, чем вы недовольны? И он начал задумываться о других вещах. Он вдруг понял, что кроме денег у людей есть еще какие-то мотивы, думаю, для него это было сенсационным открытием. Видно было, что той зимой он был растерян. В результате мозгового штурма в Кремле появились "духовные скрепы"

Протесты на Болотной Путина очень удивили, он не понимал искренне: я же вам даю возможность зарабатывать и тратить ваши копейки, чем вы недовольны? И он начал задумываться о других вещах. Он вдруг понял, что кроме денег у людей есть еще какие-то мотивы, думаю, для него это было сенсационным открытием".

Очень забавно, что Путину сначала не давались подобные речи, и в знаменитом обращении к Федеральному собранию он оговорился, сказав "нравственные одеяла" вместо "идеалов". Но мозговой штурм принес результат: люди сейчас гораздо меньше думают про деньги, мы ввязываемся в глобальный международный конфликт, который не сулит никому ничего хорошего, но для народа гораздо важнее экономических потерь то, что Крым теперь наш. "Слава России!" - вот главный слоган этого времени. Это новая парадигма, возникшая в обществе, является опять же проекцией умонастроений Владимира Владимировича Путина.

— Вы считаете, это он сам — или люди, которые принимают решения во власти — изменяются постоянно или, может быть, запрос населения на изменения первичен.

— Я не могу назвать это эволюцией, но человек решил: ага, значит, им не только деньги нужны, им еще что-то нужно — и противопоставил многочисленным московским протестующим массам консервативную идеологию, консервативные ценности. Мне кажется, что ценности можно распространять только личным примером, в противном случае это будут пустые слова. Но парадоксальным образом люди им верят. И у них появились "как-бы-ценности". Поскольку это придумано в администрации президента какими-то умниками, все это мне напоминает какие-то картонные декорации.

Фото: Сергей Карпов / Югополис

Одна из главных проблем нашей страны — свобода здесь не является ценностью. В перечне ценностей, если вы спросите любого, свобода будет вряд ли в первой десятке. Оказалось, что это никуда не ушло, было в анабиозе, но это очень легко пробудить гавканьем с трибун и бряцаньем оружия.

Меня поразили жуткие цифры опроса «Левада-центра». Вопрос был так поставлен: какой вы хотите видеть Россию — страной, которую все боятся, или страной с высоким уровнем жизни? 50 процентов не хочет высокого уровня жизни, а хочет, чтобы все ***** [боялись].

— Сама постановка вопроса не кажется вам довольно странной?

— Вопрос на самом деле типа «война или мир?» Люди выбирают войну.

Я когда-то делал фильм к 300-летию Полтавской битвы. Меня эта тема заинтересовала, потому что с одной стороны была Российская империя, с другой шведы, Запад, между ними метались украинцы во главе с гетманом Мазепой. В конце концов они, как известно, перешли на сторону шведов. В некотором смысле история показательная. Я тогда пришел к выводу, что в Полтавской битве победила IKEA. В 2008 году так и казалось — что в результате люди выбрали возможность строить себе дома, делать их более комфортными и современными. В этом смысле IKEAдействительно всех победила…

Однако русский абсурд они не смогли победить. Тогда казалось, что русские выбрали пусть буржуазное, пусть мещанское, но благополучие. А вот ни фига подобного.

Так называемая национальная гордость, вопли "слава России!" - на чем они основаны? Чем мы гордимся? Мне кажется, страна в совершенно удручающем положении

Я не могу ответить, что с нами не так. То ли это имперское сознание, то ли «совок» и годы рабства, но что-то, безусловно, не так. Я не понимаю, как можно между миром и войной выбирать войну. В 2014 году. Войну с реально самым близким и родственным народом — у всех наверное там есть друзья и близкие. Как? На основе чего? Они говорят про Косово. Там 10 тысяч человек погибло. Там была резня. Там были реально страшные вещи. Как бы мы ни относились к тому, что американцы перекраивают карту Европы, но там был серьезный прецедент. На основании чего мы сейчас оттяпали Крым? На основании слухов о том, что какие-то поезда с фашистами приближаются, которых никто не видел? На основании криков о том, что русский язык запретили, хотя его никто не запрещал?

Я понимаю: крымчане действительно хотят в Россию. Да, конечно, их можно понять. Но вообще существуют международные нормы, по которым происходят такие глобальные изменения государственных границ. Вот я сейчас был в Шотландии. Там проходит подготовка к официальному референдуму, который будет в сентябре: хотят шотландцы оставаться в составе Великобритании или нет. Это серьезный, многоуровневый процесс, который готовили несколько лет и в котором задействована масса международных институтов. А тут за две недели под дулами автоматов с каким-то бутафорским правительством оттяпали территорию соседнего государства. И чудовищный энтузиазм россиян по этому поводу меня по-настоящему пугает.

Так называемая национальная гордость, вопли "слава России!" - на чем они основаны? Чем мы гордимся? Мне кажется, страна в совершенно удручающем положении. Ни одну ракету не запустили за последние годы. Сколько они пытаются "Булаву" запустить? Ладно, "Булава", а спутники? 7 или 8 неудачных запусков подряд. В Советском Союзе хоть ракеты летали. Сколково стоит пустым — сколько было криков, что будут модернизировать. Слово "модернизация" просто исчезло из лексикона. Даже скрепы — тренд прошлого сезона. Теперь война и гордость.

Фото: Сергей Карпов / Югополис

 

— Война и стала этой скрепой?

— Сначала государственным трендом было православие, основанное причем не на истиных христианских ценностях – любовь, милосердие, вера в Бога, – а на противопоставлении РПЦ и либеральных ценностей. Никто не говорил про то, что Бог есть любовь, зато все кричали о наступающем евросодоме. Народ запугали этими страшными геями, атакующими с Запада наши тылы. Общаюсь в "Фейсбуке" с человеком, он пишет: "Путин — настоящий мужик". Я его спрашиваю: "В каком смысле?" — "Ну, он за семейные ценности, он нас спас от евросодома". Я говорю, какие семейные ценности, если человек развелся с женой. "Да при чем тут это — главное, что он гей-пропаганду запретил". Ну что можно ответить человеку, который убежден что гетеросексуальность – это нравственная категория? И эту разруху в головах с помощью "Фейсбука" не вычистить.

Сейчас трудно быть человеком с независимым мнением или мнением, «отличным от». Все так выстраивается, что независимо мыслящих отторгают

От традиционных ценностей власть перешла к "патриотизму". Оле-оле, Россия, вперед! Но параллельно происходила более страшная вещь. Людям стали внушать идею, что советская империя – это добро. Советский опыт надо уважать и чтить. Главный апологет сталинизма Проханов теперь не сходит с экранов. Кто не с нами, тот против нас. Появился новый термин - "национал-предатели". Это первый серьезный звоночек сверху: всех несогласных передушим. И в людях пробуждаются ранее дремавшие гены.

Во-первых, страх. Во-вторых, привычка думать вместе с генеральной линией партии. Так удобно и безопасно. В-третьих, и это самое страшное, – люди начинают доносить на тех, кто отказывается синхронизировать свои мысли с великим вождем и отцом народов. Сначала "стучат" из предосторожности, потом входят во вкус и продолжают уже из любви к искусству.

Я не очень силен в истории, но думаю, что когда Сталин давил троцкистскую оппозицию в конце 20-х, у него еще не было масштабного плана зачистить все вокруг. Но он почувствовал, что можно. С этими людьми — можно! Они откликаются, они начинают сводить друг с другом счеты. Именно так возник кошмар 37-го года, когда люди перестали ходить друг к другу в гости и просыпались при шелесте шин за окном ночью. Сталин, безусловно, был злой гений, но у него ничего бы не вышло, если бы это не нашло поддержку у народа.

ЧИТАЙТЕ: Росія проти Майдану: історія інформаційної війни

Там (во власти), видимо, это тоже неплохо понимают: мы живем в последние 25 лет вроде бы в другом государстве и при другом строе, но десятки лет специальной селекции, когда все, кто не слился в серую массу и пытался из нее выйти, тут же выпалывались, не прошли даром.

Фото: Сергей Карпов / Югополис

— Чем вы сейчас занимаетесь? Как влияет ваш общий скепсис по отношению к происходящему на работу?

— Я никогда не чувствовал такой невостребованности. Мои телевизионные навыки сейчас не нужны. Не знаю, связано ли это только с политической ситуацией, но если пять лет назад мне постоянно предлагали что-то, я сам предлагал, сейчас я пытаюсь понять, чем заниматься дальше. Свои идеи предлагать просто некому – как это произошло с проектом про диссидентов, который не взял ни один канал. А бесценное время уходит – люди умирают один за другим.

ЧИТАЙТЕ: Чи може Росія окупувати Україну

В общем, телевизионной журналистикой я заниматься больше не могу, поскольку это не является теперь стабильным источником заработка. Я делал несколько проектов для "Дождя", но скорее для удовольствия, чтобы просто не забыть, как это делается.

Когда в Италии победил дуче, коммунист Антонио Грамши сказал: "Все, что у нас осталось, - это пессимизм интеллекта и оптимизм воли". Я разговаривал с Леонидом Парфеновым. В отличие от меня, он невероятный внутренний оптимист. Мы беседовали по поводу чудовищной колонки Ульяны Скойбеды о том, что Советский Союз вернулся, ура-ура-ура, мы готовы ходить в резиновых сапогах, лишь бы жить в СССР.

Легко это говорить, когда ты едешь в купленном в кредит Suzuki из "Ашана" с пакетом продуктов, разговаривая с женой по айфону, но как только тебя действительно начнут лишать комфортных вещей, связанных с потреблением… Парфенов считает, что люди к этому не готовы. Как только они увидят, что из магазинов исчезли кроссовки Nike, а остались только резиновые сапоги, все сразу поймут, что они не хотят в Советский Союз.

— Пару лет назад вы призывали всех уходить в офлайн и начинать просвещать регионы. Как успехи? Как это можно делать?

— На самом деле надо, да, но как это делать – я не знаю. Навальный вот запустил "Добрую машину правды", но, честно говоря, это классическое народничество 70-х годов XIX века, которое ничем, кроме приговоров народникам, не заканчивается. Уважаю Навального за оптимизм, он верит в людей, но нельзя закрывать глаза на очевидные вещи.

Фото: Сергей Карпов / Югополис

Когда все башни-излучатели заняты и ведут массированный обстрел, как распространять другие идеи вне интернета — непонятно. Да и в интернете, где пока есть альтернативные источники информации, все равно в головах разруха: достаточно написать позитивный пост про «Пусси Райот», чтобы пробудить к себе ненависть пользователей соцсетей. Я начинаю приходить к мысли, что в такой ситуации надо пытаться делать что-то достойное, за что потом не будет стыдно, но заниматься политической борьбой, когда на тебя уже наводят прицел — удел героических личностей. Я не такой. Я не хочу в тюрьму, я не готов лезть на баррикады.

— Что движет людьми, которые работают в, по вашему выражению, "башнях-излучателях"? Алчность? Вера в то, что они делают правильные вещи? Стокгольмский синдром?

— Они перестраиваются. С кем-то из них я работал на НТВ, с кем-то учился на журфаке — циников среди них очень мало. В основном это люди, которые искренне начинают всему верить. Это психологическая защита. Ты же должен как-то договориться с самим собой. Лучше правда в это поверить, чем мучаться или хотя бы даже осознавать. Я просто не узнаю многих.

Фото: Сергей Карпов / Югополис

— Во время выхода вашего цикла "Россия. Полное затмение" многие до последнего верили в бред, происходящий на экране. Как такое возможно?
— Идея цикла была такая: чуваки, очнитесь, посмотрите, что с вами делает зомбоящик. Оказалось, что 50 процентов, а то и больше, просто приняли все за чистую монету, остальные тут же начали искать заговор — меня купили в Вашингтонском обкоме! — и повели себя точно так, как герои этой сатиры. Поразительна склонность нашего населения искать врагов на стороне.

— Вы шутили в "Фейсбуке", что надо обратиться к Сергею Адамовичу Ковалеву, чтобы тот провел "мастер-класс по подпольному изданию и редактированию "Хроники текущих событий" в условиях озверения режима". Если серьезно, что бы вы сейчас посоветовали журналистам?

— Создавать свои медиа — это очень здорово. Пытаться доносить слово правды, альтернативные точки зрения до последнего — журналистский долг.

Я это говорю, к сожалению, абсолютно голословно, потому что сам дистанцировался от этой ситуации, но если вас интересует личное мнение гражданина Лошака, — надо пытаться.

Андрей Лошак - российский журналист, репортер, колумнист, автор телепередач из цикла "Профессия — репортёр". С 2001 года работал корреспондент программы Леонида Парфёнова "Намедни". В 2005 году стал лауреатом премии "Человек года" по версии журнала GQ. В 2011 году занял должность редакционного редактора российской версии журнала Esquire. С 2008 по 2012 год писал колонки для издания OpenSpace.ru (позднее — Colta.ru). В 2012 году выпустил на НТВ псевдодокументальный цикл расследований "Россия. Полное затмение". В 2013 году делал сюжеты для авторской передачи Парфёнова на телеканале "Дождь".