Львів і Севастополь - немов дві різні країни, - письменник Акунін

- Вы знакомы с ситуацией в Украине?

- Нет. У меня получилось так, что в прошлом году я был в Украине в двух местах, очень не похожих друг на друга, - Севастополе и Львове, потому что это мне было нужно для двух разных книжек. И там, и там я был первый раз в жизни. У меня было ощущение, что я попал в две разные страны. Я понял, какая большая и разнообразная страна Украина. Действительно, такое ощущение, что это какие-то разные страны. Кроме надписей на украинском языке, общего ничего нет. Это интересно.

- Вы увидели Севастополь российским городом?

- У меня создалось такое ощущение, что это не российский, а русский город. И я не знаю, хорошо это или плохо, черт его знает, но мне показалось странным, что люди живут в пределах украинского государства и как-то не очень хотят говорить по-украински. По-моему, это неправильно.

С другой стороны, вряд ли правильно заставлять людей это делать. Надо находить какие-то способы, чтобы им это было интересно, чтобы им это нравилось, чтобы им нравилось чувствовать себя украинцами, я имею в виду, быть украинскими гражданами, чтобы им нравилось говорить на этом языке, читать литературу и т.д. Вот в этом, как мне кажется, есть недостатки - именно в этой работе. Впрочем, это очень поверхностный взгляд, и, может быть, я ошибаюсь.

Мне хотелось бы посетить Киев, где я никогда не был, но жизнь моя построена таким образом, что я езжу куда-либо, если мне нужно это для моей работы, для дела. Если меня какой-то сюжет или какая-то тема заведет в Украину, в Киев, я, конечно, туда поеду.

- Какой Вам видится политика России в отношении постсоветских стран?

- На мой взгляд, она выглядит довольно глупой и несостоятельной. Мне кажется, что вот эти пост-имперские судороги, которые исторгает из себя Москва, идут во вред делу. Я вполне по своим взглядам империалист, но я империалист культурный. Мне хочется, чтобы российское культурное влияние распространялось всюду, где его готовы воспринимать. Я также очень хорошо отношусь к экономическому империализму, если он не выкручивает руки, а построен на взаимовыгодном сотрудничестве.

Мне кажется, что все бывшие советские республики так тесно между собой связаны, что вместо того, чтобы их запугивать и силой из них что-то исторгать, надо было бы делать так, чтобы они сами тянулись к России, чтобы они к ней относились хорошо, чтобы им было выгодно с ней сотрудничать. Вот такое возрождение Советского Союза, на ином уровне, не на политическом, а на культурно-экономическом, я бы приветствовал.

- Вы однажды сказали, что самый большой недостаток россиян - это отсутствие самоуважения, и сказали, что это, в принципе, касается всех постсоветских народов. Насколько это же определение относится к украинцам?

- Думаю, что относится. Речь идет о чувстве собственного достоинства. Это самое драгоценное качество, которое накапливается в человеческом обществе в ходе эволюции. У нас общая история, у нас очень травматическая история. Это - история, в которой государство постоянно покушалось на чувство собственного достоинства своих граждан. Это была страна не та, которая существует для людей, а которая рассматривала людей, как винтики для своих интересов. Это - тотальное подавление чувства собственного достоинства, свободы, самоуважения в человеке, мы все - травмированные. Нам всем сейчас предстоит выбираться из этой черной дыры, что мы все, с большим или меньшим успехом, пытаемся делать.

- Когда ожидать выхода нового романа о Фандорине?

- Новый роман об Эрасте Фандорине, который называется "Черный город", у меня выходит 21 ноября. День выбран не случайно. Я каждый раз выход Фандоринского романа выбираю по специальному буддийскому календарю, где есть счастливые и несчастливые дни. Этот день, 21 ноября, максимально удачен для любых начинаний. Это, кстати говоря, касается не только выхода книжек, а всего… Это хороший день, целый день - 21 ноября.

Это будет роман о Баку, нефти, восточных красавицах, восточных бандитах, революционерах, Первой мировой войне - все вместе.

- Когда Вы работали над персонажем Фандорина, Вы начали с того, что сказали, что это будет французик из Бордо. Почему Вы переключились на немца?

 Он не немец, он русский, просто его предок…

- Его предок… почему он стал немцем?

- Во-первых, отчасти это произошло из-за того, что я сам не русский-русский. Во-вторых, Россия мне интересна как такой плавильный котел, где перемешано огромное количество разных этнических культурных составляющих. Мне кажется, что сила русской культуры состоит в том, что она очень многоцветная, очень многокорневая.

Можно, конечно, было бы сделать героем Ивана Ивановича Иванова, происходящего от Вятичей или Кривичей, но мне это показалось менее интересным. И очень многонациональной была Российская империя. Особенно ее дворянство, в котором был необычайно силен немецкий элемент, польский элемент, кавказский элемент.

- Над чем Вы сейчас работаете?

- Я сейчас работаю над новым большим проектом, который меня очень интересует, но о котором я пока не хочу говорить из суеверия.

 - Хоть намекните…

 - Это - нон-фикшн. Это не роман, не художественная литература, это то, чего я раньше не делал.

Оригінал: "Інтерфакс-Україна"